В статье проведен анализ ключевых положений Федеральных законов «О полиции» и «О войсках национальной гвардии Российской Федерации», а также Уголовного кодекса Российской Федерации в части, затрагивающей законность и правомерность причинения вреда в ходе применения физической силы, специальных средств и оружия сотрудниками полиции для задержания лица, совершившего преступление.

В статье отражаются ключевые особенности нормативно-правового регулирования оснований и условий института причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление, в уголовном праве СССР, рассмотрены основные источники, а также выделены основные этапы развития.

Опираясь на базовые положения деликтного права, делается вывод о необходимости разработки норм о возмещении вреда за утрату цифрового права. Аргументируется позиция о самостоятельной и автономной квалификации противоправных действий интервента в случаях хакерских атак на информационные системы (блокировка, удаление, взлом аккаунта пользователя системы и др.). По мнению автора, действия делинквента являются основанием не только для нарушения обязательств должником, но и для утраты имущественного цифрового права кредитора. Сделан вывод о том, что риски, обусловленные цифровизацией гражданского оборота, должны сопровождаться разработкой законодателем специальных деликтов.

В последние годы в судебной практике все чаще стали появляться случаи прекращения уголовных дел в связи с малозначительностью деяния, которые вызывают споры у правоприменителей. Буквальное толкование выбранной законодателем формулировки носит неопределенный характер, не давая возможности правоохранительным органам правильно оценить наличие или отсутствие признаков общественной опасности деяния. Признание деяния в качестве малозначительного зависит от множества фактических обстоятельств, которые при этом оставляют большое пространство для усмотрения правоприменителя, и, несмотря на кажущуюся формальность понятия общественной опасности, все-таки не свидетельствуют о неопределенности рассматриваемого понятия.

Анализируется выявленная Судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда РФ правовая коллизия, в рамках которой установлено: правонарушитель через окно незаконно проник в дом к потерпевшему, последний обратился за помощью в полицию, дежурный ОВД дал указание правонарушителя задержать и удерживать, в результате действий хозяина дома правонарушитель был лишен жизни. Мнения судов разделились: первая инстанция — умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, Верховный Суд РФ — умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, совершенное при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление (ст. 38 УК РФ, ч. 2 ст. 114 УК РФ).

В настоящей статье автор рассматривает вопросы, связанные с определением субъекта, ответственного за причинение ущерба, причиненного высокоавтоматизированными транспортными средствами, с целью выделения основных подходов по определению субъекта ответственности. Актуальность исследования основывается на ряде положений Стратегии безопасности дорожного движения Российской Федерации на 2018–2024 годы, выделяющих использование высокоавтоматизированных транспортных средств в качестве приоритетного направления, а также фактической активизации законодателя в вопросах внедрения высокоавтоматизированных транспортных средств в отечественный экономический оборот. Работа основывается на сравнительном анализе постановлений Правительства РФ по данному вопросу и ряда законодательных актов иностранных государств. Автором в ходе исследования выделена ключевая терминология данной отрасли, а также представлены основные подходы к определению субъекта гражданско-правовой ответственности за причинение ущерба в ходе эксплуатации высокоавтоматизированных транспортных средств. Устанавливается, что существует два основных подхода: no-fault scheme и tort-based scheme, отличие которых заключается в различном распределении бремени доказывания. Российским же законодателем при формировании правового регулирования использования высокоавтоматизированных транспортных средств предположительно избрана модель tort-based scheme. При этом активно используется иностранный опыт, в частности опыт США, что представляется правильным и даже необходимым с учетом зарождающегося состояния индустрии, однако также автором отмечается наличие ряда проблем, присутствующих в экспериментальных правовых режимах.

В статье рассмотрены вопросы достаточности правовой охраны топливно-энергетического комплекса. На основе метода сравнительного правового исследования и анализа статистических сведений с применением формальной логики сделан вывод о необходимости разработки институциональных основ возмещения вреда от преступных действий отдельным объектам энергетики. Предложено выделить топливно-энергетический комплекс в качестве отдельного объекта уголовно-правовой охраны; уточнить процессуальную форму возмещения вреда при совершении преступлений в сфере энергетики; на локальном уровне выстраивать и пересматривать внутренние правовые модели сообразно рискам каждой отдельной компании.

Причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием, несмотря на свою малую распространенность среди иных преступлений против собственности, имеет ряд актуальных вопросов, связанных с механизмом совершения указанного преступления, в частности вопросов пассивного выполнения объективной стороны. В статье изложены критерии квалификации деяния, предусмотренного ст. 165 УК РФ, совершенного путем бездействия. Отдельное внимание уделено условиям, при наличии которых бездействие будет носить преступный характер.

В статье раскрыты актуальные проблемы теории и практики применения уголовного законодательства, регламентирующего уголовную ответственность за превышение необходимых мер задержания лица, совершившего преступление. В процессе исследования автором были проанализированы и представлены различные точки зрения на имеющиеся проблемы, которые обсуждаются в трудах российских ученых. В заключение автор приходит к выводу о необходимости совершенствования норм отечественного законодательства, предусматривающих ответственность за превышение мер задержания.

В статье поднимается вопрос о возможности привлечения работника, не являющегося материально ответственным лицом, или лицом, на которое в соответствии со ст. 243, 244, 277, 346 ТК РФ возложена обязанность возместить ущерб в полном объеме, к гражданско-правовой ответственности. Анализируются новейшие тенденции судебной практики по вопросам заключения, исполнения и квалификации гражданско-правовых соглашений с работниками о возмещении имущественного вреда в полном объеме. Последовательно обосновывается необходимость переосмысления отдельных норм российского законодательства об имущественной ответственности работника и ее пределов, а также необходимость выработки единых решений в правоприменительной практике по данному вопросу.

Целью настоящей статьи является анализ современного состояния и основных тенденций развития международного деликтного права как института международного частного права. Утверждается, что российское законодательство по международному частному праву в целом учитывает современные тенденции развития правового регулирования деликтных обязательств, которые сложились в зарубежных государствах, и в определенной степени может служить отправной точкой для развития модельного законодательства Содружества Независимых Государств.

Проблема согласия на причинение вреда является одной из наиболее дискуссионных в теории российского уголовного права. Несмотря на имеющуюся потребность общественных отношений в соответствующем правовом регулировании, норма, определяющая правомерность причинения вреда с согласия лица, в уголовном законе отсутствует. Важнейшим аспектом рассматриваемой проблемы является понятие «согласие на причинение вреда». В рамках настоящей статьи автор, анализируя классические и современные подходы к определению указанного понятия и перечню его признаков, приходит к выводу о том, что согласие на причинение вреда как обстоятельство, исключающее преступность деяния, есть сформированное за счет личной заинтересованности и порождающее дозволительные уголовные правоотношения волеизъявление лица, направленное на совершение другим лицом деяния, влекущего социально значимые изменения в конкретном, принадлежащем субъекту согласия объекте уголовно-правовой охраны. Изложенные в статье выводы могут быть использованы в качестве теоретической основы исследований условий признания вреда, причиненного с согласия лица, правомерным, а также в правотворческой деятельности при конструировании соответствующих правовых норм о согласии на причинение вреда как обстоятельстве, исключающем преступность деяния.

Статья посвящена анализу отдельных условий и формулировок договора страхования гражданской (профессиональной) ответственности медицинских организаций и медицинских работников (далее — страхование профессиональной ответственности врачей). Рассмотрены существенные условия договора страхования профессиональной ответственности врачей с точки зрения обеспечения максимально возможной страховой защиты. Проанализированы типовые формулировки действующих правил страхования ряда страховых компаний, даны практические рекомендации по применению формулировок существенных условий договора страхования профессиональной ответственности врачей.

Анализируется выявленная Судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда РФ в порядке «второй» кассации правовая коллизия, в рамках которой установлено: мировой судья допустил принципиальную ошибку при постановлении обвинительного приговора по ч. 2 ст. 114 УК РФ в отношении егеря, который, по версии стороны обвинения, с целью задержания лиц, осуществляющих незаконную охоту, на автомобиле УАЗ умышленно таранил мотоцикл браконьеров.

В статье рассмотрены вопросы правового применения причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление. Непосредственно обращено внимание на превышение мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление (ч. 2 ст. 38 УК РФ). В связи с имеющимися вопросами по применению данной нормы и для правильной квалификации в рамках причинения вреда лицу, совершившему общественно опасное деяние, при его задержании, предлагается новая редакция ст. 38 УК РФ.

Наступление неблагоприятного исхода в результате осуществления медицинской деятельности возможно не только ввиду ненадлежащего оказания медицинской помощи, но и по другим, в том числе не зависимым от медицинского работника, обстоятельствам. Для уголовно-правовой оценки негативных для жизни и здоровья пациента последствий особое значение имеет разграничение виновных и невиновных деяний, совершенных медицинскими работниками. В статье определены первичный характер причинной связи как предпосылки возникновения уголовной ответственности медицинских работников за нарушения и предусмотренные уголовным законом основания невиновного причинения вреда, которые подразделяются на субъективное и объективное. Первое имеет отношение к психическим процессам субъекта, а второе обусловлено невозможностью предотвращения последствий ввиду особых обстоятельств. Автором проведено разграничение невиновного причинения вреда и несчастного случая и сделан вывод о необходимости руководствоваться закрепленными в тексте уголовного закона критериями невиновности причинения вреда без учета иных категорий. Проблема оценки отсутствия необходимых медицинских знаний как основания исключения вины в деяниях медицинских работников вызывает дискуссии. Соотношение невиновного причинения вреда с иными медико-правовыми категориями осложняется неоднозначностью их понимания в науке.

В статье изложены примеры ненадлежащего оказания медицинской помощи в сфере родовспоможения, когда деяния, сходные по содержанию и повлекшие смерть или тяжкий вред здоровью, были квалифицированы по различным статьям Уголовного кодекса РФ. Сделан вывод о разных подходах правоприменителя к квалификации подобных деяний медицинских работников.

Развитие межгосударственного взаимодействия, ускоренный научно-технический прогресс, новые туристские потоки активизируют реализацию нерешенных вопросов, связанных с безопасностью нахождения отдыхающих на объектах гостиничного бизнеса. Причем проблем, связанных с потенциальными угрозами безопасности, которые необходимо решать в рассматриваемой сфере, не убавляется. И это не только проблемы повышения техники безопасности, а целый комплекс различных сложных вопросов, поскольку внутренний туризм в последние годы непрерывно развивается, и от него старается не отставать и гостиничный бизнес, в котором остается немало угроз, требующих постоянного мониторинга ситуации безопасности. В процессе анализа проблемы автор приходит к выводу, что сегодня для обеспечения безопасности клиентов рассматриваемой сферы и самих коммерческих предприятий отдельными полумерами не обойтись. Для решения всех назревших проблем требуется комплексно функционирующий механизм с учетом всех мер в рассматриваемой сфере, охватывающий имеющиеся в наличии формы и методы по обеспечению надежной защиты жильцов, персонала, а также иной деятельности.

В статье, исходя из доктринального, нормативного и правоприменительного аспектов, сформулировано авторское определение экосистемного подхода. Показаны пределы использования экосистемного подхода в праве, связанные с объективными сложностями включения естественных экологических систем и экосистемных услуг в правовое регулирование как самостоятельных объектов.

В статье рассмотрены ключевые этапы становления нормативно-правового регулирования института причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление, в дореволюционной России в различные периоды времени, основания и условия его применяемости.