Анализируются правовые аспекты и особенности перевода процедур приема и хранения сведений о доходах, расходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера (далее — сведения о доходах) в государственно-служебных отношениях в электронный вид в условиях цифровизации государственного управления. Формулируются условия перевода работы по противодействию коррупции в электронный вид с учетом особенностей правового регулирования государственных гражданских служащих. Оценивается достаточность административного регулирования государственных информационных систем для целей цифровой трансформации процедуры приема и хранения сведений о доходах. Рассматриваются правовые и организационные условия для хранения в электронном виде сведений о доходах в соответствии с законодательством Российской Федерации об архивном деле.

В статье рассматриваются некоторые проблемы осуществления защитником деятельности по собиранию доказательств. Отмечается отсутствие конкретики по поводу процедуры обеспечения наделения представленных стороной защиты материалов статусом доказательств. Указывается, что в настоящее время защитник фактически полномочием по собиранию именно доказательств не обладает ввиду не включения законодателем материалов, полученных защитником, в перечень, приведенный в ст. 74 УПК РФ «Доказательства». Поэтому закрепление законодателем такого права за стороной защиты (ч. 3 ст. 86 УПК РФ) является не только явно поспешным, но и противоречивым. Аргументируется положение о затруднительности вести речь о равенстве сторон в этом отношении в досудебных стадиях процесса. Даются некоторые рекомендации по совершенствованию законодательства. В частности, отмечается необходимость отражения в нем порядка собирания и предоставления отдельных видов доказательств стороной защиты, а также закрепления ее доказательственного значения посредством соответствующего дополнения ст. 74 УПК РФ.

В статье обосновывается, что именно лица, участвующие в деле, несут обязанность доказывания своих требований и (или) возражений, однако суд, будучи ответственным за правильное определение предмета доказывания по делу, использует свое право и обязанность указать им на необходимость представления дополнительных доказательств. Дополнительными следует признать доказательства, представленные заинтересованными лицами или истребованные судом после принятия поданного в суд заявления, с помощью которых достигается необходимая для рассмотрения и разрешения дела достаточность доказательственного материала. Дополнительные доказательства, представленные лицами, участвующими в деле, или истребованные судом по их ходатайству, постепенно восполняют имеющуюся в деле доказательственную базу. Обосновано согласие с позицией высших судов в том, что дополнительные доказательства должны приниматься не только в стадии подготовки дела к судебному разбирательству, но и на более поздних стадиях судопроизводства, а в качестве процессуальной санкции за несвоевременное представление доказательств необходимо применять распределение судебных расходов. Нет смысла налагать санкции в виде запрета представить дополнительные доказательства на тяжущихся в ситуации, когда именно суд изначально неверно определил предмет доказывания.

В статье рассматриваются санкции за недобросовестное поведение при представлении и раскрытии доказательств в арбитражном процессе. На основании анализа судебной практики обоснованным признается подход, в соответствии с которым за несвоевременное представление и раскрытие доказательств должно предусматриваться взыскание судебных расходов, а не отказ в их приобщении и исследовании.

В статье проводится исследование контрольно-надзорной деятельности прокуратуры в последние годы советской власти на примере г. Новороссийска на основе архивных материалов фонда послереволюционного периода Р-115 «Прокуратура города Новороссийска прокуратуры Краснодарского края прокуратуры Российской Федерации с 1943 года» Управления архива администрации муниципального образования город Новороссийск.

В статье рассматривается вопрос о возможности рассмотрения процессуального бездействия в виде непредставления доказательства в качестве процессуального злоупотребления стороной своим процессуальным правом или процессуальным средством защиты.

В данной статье рассматриваются процессуальные и непроцессуальные формы деятельности органов предварительного следствия по профилактике преступлений. Проанализированы статистические данные, процессуальное законодательство России и стран ближнего зарубежья, касающиеся предупреждения преступлений. Автор обосновывает целесообразность расширения круга обязанностей следователя, в частности предлагает обязать данное должностное лицо вносить представления по устранению причин и условий, способствовавших совершению преступления.

В статье на основе системного анализа дается оценка сложившимся подходам в национальном законодательстве к правовому регулированию реализации гражданами и иными субъектами права на обращение в органы публичной власти, порядка их рассмотрения. Определяются и рассматриваются формы обращений в процессуальном законодательстве. Авторами акцентируется внимание на анализе и рассмотрении установленных форм обращений в административно-юрисдикционном производстве и уголовном судопроизводстве, их особенностей, выявлении сходств и отличий.

Представление доказательств в цивилистическом процессе является субъективным правом лиц, участвующих в деле, однако суд наделен правом (в гражданском процессе — должен быть наделен правом) истребовать доказательства под угрозой применения штрафных санкций. Субъектами штрафной ответственности выступают как лица, участвующие в деле, так и другие субъекты, владеющие истребуемыми доказательствами. Однако судебный штраф как мера ответственности за непредставление доказательств не всегда эффективен, что порождает редкое применение данной меры в судебной практике. Запросы об истребовании доказательств часто не исполняются лицами, которым они адресованы. Автор предлагает в качестве меры ответственности за непредставление доказательств установить судебную неустойку (астрент), которая в настоящий момент установлена для случаев неисполнения только итогового судебного акта. Доказывается, что все более возрастающая по мере неисполнения процессуальной обязанности неустойка послужит более действенным стимулом для представления доказательств. Предлагаемая мера выполняет три функции: при ее установлении на случай возможного непредставления истребуемых доказательств — превентивную функцию; при ее применении за факт непредставления доказательств — функцию меры ответственности и обеспечительную функцию.

Эта статья посвящена сложностям определения предмета доказывания по делам о непредставлении информации потребителю или представлении недостоверной информации. Контролирующая и ведущая роль при определении предмета доказывания принадлежит именно суду. Основная сложность заключается в необходимости доказывания по рассматриваемым категориям дел отрицательного факта — собственно, факта непредставления информации. Урегулировать это предлагается путем возложения бремени доказывания на представителей юридического лица (индивидуального предпринимателя), реализовавшего потребителю товар или оказавшего услугу. Сложность в доказывании представления ненадлежащей информации сводится к сложностям ее фиксации, а при должном качестве фиксации осторожному отношению к ней судебных органов при осуществлении судопроизводства. Иногда достаточность, допустимость и достоверность доказательств ставятся судом в приоритет над установлением объективной истины в целях наиболее полной защиты прав потребителей. Представляются верными недопустимость этого, необходимость изучения судом всех представленных доказательств, полученных без нарушения федерального законодательства и, как результат, недопущение формализма при судебной защите прав потребителей. В результате написания настоящей статьи автор приходит к выводу о необходимости индивидуального подхода суда к исследованию доказательств при рассмотрении дела о непредставлении информации потребителю или представлении недостоверной информации.

Цель статьи состоит в объяснении причин возникновения проблемных вопросов, возникающих при разработке и представлении политологических диссертаций, характеристике допускаемых ошибок и в предложении на этой основе рекомендаций, направленных на недопущение их появления. Методология статьи строится на понимании науки как специфической социальной деятельности, предполагающей особую идентичность и ответственность ученого и осознание им своего предназначения. При этом следует признать наличие у политологических исследований особенностей, что предполагает повышенные требования к проводимым исследованиям и представлению их результатов. Выводы. В силу ряда причин объективность политологического знания не может быть безусловно абсолютной. Существенное воздействие на них оказывают и политические обстоятельства, состояние общественного мнения. Данное обстоятельство требует учета при написании диссертаций и представлении их результатов. Анализ сложившейся в России практики показывает, что соискателями и диссертационными советами в ряде случаев игнорируется тот факт, что экспертиза проведенных исследований, разумеется, не только политологических, продолжается и после защиты работы. Научная и практическая значимость. Соискателям и диссертационным советам необходимо ориентироваться на неизбежность дальнейшей экспертизы и учитывать восприятие экспертами результатов проведенного исследования. Для обеспечения соблюдения требований научной этики и необходимого качества проводимых исследований экспертным сообществом предпринимаются меры.

В статье автором рассмотрены формы участия прокурора в гражданских процессуальных правоотношениях, некоторые аспекты его процессуального статуса. Кроме анализа общепризнанных форм его участия в гражданском процессе также анализируется перспектива выделения третей формы его участия, которая достаточно длительное время обсуждается на доктринальном уровне. Целью исследования выступила развернутая оценка целесообразности выделения третьей формы участия прокурора в гражданском судопроизводстве. Методологическая основа исследования представлена такими методами исследования, как анализ, синтез, различные способы толкования норм права, метод правового моделирования. Исследование осуществлялось посредством анализа норм действующего российского законодательства и научных разработок отечественных ученых. В результате сделан вывод о целесообразности не только выделения третьей самостоятельной формы участия прокурора в гражданском судопроизводстве, но и также расширения его процессуальных прав как субъекта гражданских процессуальных правоотношений.

В работе анализируется процессуальный статус лиц, на которых судом возложена обязанность по представлению доказательств, и не относящихся к группе лиц, участвующих в деле. В науке процессуальный статус указанных лиц определяется самым различным образом, вплоть до отрицания их процессуального положения. Автор приходит к выводу о необходимости позиционирования их как субъектов процессуальных правоотношений. Лица, от которых истребуются доказательства, должны быть отнесены к группе лиц, содействующих правосудию. Нечеткость в определении процессуального положения этих субъектов, в том числе отрицание за ними какоголибо процессуального статуса, придание им технической функции искажают их действительное предназначение в процессе. В работе доказывается, что указанным субъектам, наряду с обязанностями, принадлежат и процессуальные права, связанные не только с возможным привлечением их к штрафной ответственности за неисполнение главной обязанности, но и права, связанные именно с представлением запрошенных доказательств: право, аналогичное праву «экспертной инициативы», состоящее в возможности представления доказательств, связанных с запрашиваемыми, однако не указанных в судебном запросе; право присутствовать при исследовании доказательств; право требовать возвращения доказательств и др.

В статье рассматривается тема соотношения института обеспечения доказательств и процесса доказывания. Аргументируется, что обеспечение доказательств нельзя в полной мере отнести к процессу доказывания ввиду того, что указанный правовой институт представляет собой самостоятельный порядок представления, исследования и оценки доказательств, находящийся за пределами обычной деятельности по доказыванию.

В статье обозначены пробелы в правовом регулировании признания граждан безвестно отсутствующими или объявления их умершими в порядке, предусмотренном ГПК РФ, в случаях объявления их в розыск как безвестно исчезнувших или за совершение преступления. Обоснован вывод, что объявление обвиняемых в розыск не должно быть препятствием для признания таких лиц безвестно отсутствующими, и аргументированы поправки в законодательство в рассматриваемой сфере. Рассматривая соотношение выражений «розыск безвестно исчезнувшего лица» и «розыск лица, объявленного в розыск за преступление», показано, что последнее является юридическим подтверждением безвестного исчезновения лица уголовно-процессуальными и оперативно-розыскными средствами. По результатам анализа судебной практики сделан вывод о том, что решения судов об отказе в удовлетворении заявления о безвестном отсутствии, в случаях умышленного сокрытия отсутствия и/или в случаях в отношении лиц, объявленных в розыск за преступления, показано отсутствие соответствующих оснований в законе, в силу чего мотивировка судебных решений не безупречна и требует совершенствования.

Цель исследования — обобщение результатов научных исследований автора, посвященных собиранию доказательств как одного из этапов уголовно-процессуального доказывания. Методология: при подготовке статьи использовались общенаучные методы (анализ, наблюдение, обобщение, сопоставление, описание) и специальные методы юридической науки. Выводы. Обоснована авторская позиция, предполагающая частичное несогласие с известным доктринальным постулатом о возможности собирания доказательств не иначе как посредством их формирования, т.е. путем производства предусмотренных уголовно-процессуальным законом следственных либо иных процессуальных действий. Обращено внимание на невозможность использования механизмов формирования доказательств в отношении проставляемых, истребуемых либо изымаемых предметов и документов, подлежащих введению в уголовный процесс готовых информационных продуктов: вещественных доказательств, иных документов, заключений специалиста, а также результатов оперативно-разыскной и административной деятельности. Научная и практическая значимость. Результаты исследования будут полезны научным и практическим работникам, преподавателям, аспирантам (адъюнктам), студентам, а также всем, кто интересуется злободневными нынче проблемами уголовно-процессуального права в целом и доказывания в частности.