В статье механизм принятия процессуальных решений показан через призму теории «двойного зажима». Автор теории Г. Бейтсон сформулировал ее для описания ситуаций, в которых человек, что бы он ни делал, не может победить. Проанализированы способы, которые используют процессуальные акторы в попытке выстроить логически последовательную правоприменительную деятельность. На примере из следственной практики показана социальная опасность «двойного зажима» и предложена стратегия его преодоления.

В статье рассматривается вопрос о наполнении содержанием понятия «правосудие» в рамках системы защиты права в Российской Федерации. Рассматривая так называемый «широкий» и «узкий» подходы понимания категории «правосудие», автор высказывается именно за его узкое понимание. В работе выдвигается оригинальная идея о понимании правоприменения в рамках третейской защиты как первого этапа реализации государственным судом функции правосудия, заканчивающейся государственным судебным контролем за вынесенным третейским решением.

В статье детально раскрывается сложная (с точки зрения субъектного состава, набора совершаемых действий, степени дискреционности и пр.) административная процедура по определению необходимости предварительного согласования совершения иностранным инвестором сделки, осуществляемая в соответствии с п. 5–12 ст. 6 Федерального закона «Об иностранных инвестициях в Российской Федерации»; повышенное внимание уделяется не получившей достойного рассмотрения в законе конструкции приостановления совершения сделки.

В статье анализируется проблема «права усмотрения» в доктрине административного права. Данный феномен в научной литературе разработан весьма обстоятельно, однако по-прежнему ведутся дискуссии относительно границ или пределов соответствующего усмотрения, а также тех рисков, которые имеет неопределенная правовая ситуация. В работе представлен ряд точек зрения относительно рассматриваемой категории, а также сформулировано собственное понимание предмета административного усмотрения.

Примеры того, как в вынесении административных решений принимают участие алгоритмы, множатся. Однако процесс их использования остается неурегулированным. Для юридической оценки результатов решений алгоритмов и последующего правового регулирования важно разграничивать системы автоматизированного принятия решений и системы машинного обучения. Но если перспективы использования алгоритмов как судами, так и исполнительной властью кажутся очевидными, то такое использование должно непременно учитывать и возможные риски и минусы. Особенно это касается алгоритмов машинного обучения. Во-первых, принятие решений в отношении человека неминуемо выводит на проблему скоринга, имеющую не только этическое, но и юридическое измерение. Во-вторых, существует проблема ошибок алгоритмов. Статистическое решение, даже основанное на работающем алгоритме, может быть неверным. Статистика с помощью исчисления вероятности, даже если применяется к массе случаев, ведет не к определенным выводам, а к вероятным. Это значит, что персонализированное решение алгоритма машинного обучения не может быть окончательным, а должно «санкционироваться» человеком. Отсюда вытекает неизбежность человеческого контроля.

В статье рассматриваются отдельные вопросы правоприменительной практики производства обыска, а именно последовательный алгоритм действий лица, в отношении которого было принято решение о проведении обыска в жилище. Представлен ряд авторских советов, практических примеров, направленных на формирование должного поведения рядового гражданина в ходе подготовки, проведения и окончания обыска.

Освещение проблемы. В статье анализируются общие подходы к определению понятия алгоритма как основного структурного элемента искусственного интеллекта. Рассмотрена обоснованность тезиса о том, что термин «алгоритм» является смежным понятием для нескольких областей знаний и его понимание может отличаться в зависимости от сферы применения (математическая логика и информационные технологии либо социальная сфера). Материалы и методы исследования. Методологическую основу статьи составляют теоретический метод формальной логики, формально-юридический метод. Выводы. Авторы приходят к выводу, что основу искусственного интеллекта может составлять только программный алгоритм, который обеспечивает выполнение системой искусственного интеллекта своих функций. Обосновывается, что алгоритм представляет собой набор правил и инструкций (что составляет содержание алгоритма), формой выражения алгоритма является программный код. Следовательно, алгоритм признается авторами в качестве составной части программы для ЭВМ и служит основой для разработки исходного текста и объектного кода программы. Более того, без придания алгоритму объективной формы в виде программного (объектного) кода он не обладает признаками самостоятельного охраноспособного результата интеллектуальной деятельности. В результате алгоритм всегда связан с программой для ЭВМ, составным элементом которой он является. Авторы предлагают рассматривать алгоритм в качестве подготовительных материалов, полученных в ходе разработки программы для ЭВМ, которые самостоятельной правовой охране не подлежат. Также сделан вывод о том, что алгоритм может быть признан в качестве изобретения в случае, если он выражен в форме технического решения.

В статье рассматриваются вопросы аннулирования актовых записей при отсутствии спора о праве. В связи с тем, что аннулирование актовых записей производится исключительно на основании решения суда, вступившего в законную силу, а соответствующая процессуальная процедура, предусматривающая рассмотрение дел об аннулировании актовой записи при отсутствии спора о праве в действующем процессуальном законодательстве не предусмотрена, автором предлагается внести в главу 36 подраздела IV (Особое производство) ГПК РФ соответствующие изменения и дополнения.

В статье анализируется содержание предусмотренных ст. 105.31 Налогового кодекса РФ взаимосогласительных процедур в налоговом мониторинге с точки зрения их возможной правовой квалификации. Автором изучается содержание понятий альтернативного урегулирования спора и переговорного процесса, осуществляется поиск их сходств и различий с взаимосогласительными процедурами, делается вывод о том, что фактическое содержание данных процедур не позволяет характеризовать их как форму альтернативного урегулирования спора.

В статье приведено поступательное исследование порядка получения во владение земельных участков, находящихся в публичной собственности, на которых расположены здание, сооружение. Приводятся существующие ограничения договорной свободы при оформлении указанного земельного участка в пользование посредством волезамещающего решения суда. На примере конкретных судебных актов автор показывает, как судебная практика фактически изменяет положения земельного законодательства, в связи с чем делается вывод о целесообразности внесения в него соответствующих изменений, в частности относительно закрепления обязанности, а не права правообладателя здания, сооружения или помещения оформить право аренды на земельный участок, собственником которого является публично-правовое образование, так как применение правовой формы «правообязанность» в большей степени соответствует существу искомых общественных отношений. Необходимо резюмировать, что волезамещающее решение направлено на удовлетворение законных интересов публично-правовых образований и должно соответствовать императивным предписаниям закона.

К вопросам оптимизации в процессуальных институтах автор относит изменение и адаптацию положений о соответствующих делах, введение адекватных сроков для разрешения дел и развитие альтернативных методов разрешения споров, таких как посредничество и переговоры, а также ускорение и упрощение процесса вынесения решения путем использования возможностей принудительного исполнения. При решении вопроса о совершенствовании арбитражного процесса следует учитывать необходимость принятия мер, обеспечивающих правовые гарантии достоверности информационных данных и юридической ответственности за осуществление действий, фальсифицирующих информационные данные.

В статье рассматриваются актуальные вопросы восстановления записей актов гражданского состояния в особом производстве гражданского процесса. Восстановление актовых записей определяется как воспроизведение в ЕГР* ЗАГС должностными лицами органов ЗАГС ранее существовавших актовых записей, но впоследствии утраченных на основании установленных в решении суда юридических фактов ранее произведенной государственной регистрации актов гражданского состояния. Обращается внимание на отсутствие в особом производстве гражданского процесса прямого закрепления порядка по установлению факта государственной регистрации установления отцовства и перемены имени. В пункте 3 ч. 2 ст. 264 Гражданского процессуального кодекса РФ законодателем закреплены только пять из семи возможных актов гражданского состояния, которые подлежат восстановлению в судебном порядке, что не является для заявителя препятствием для их восстановления, поскольку перечень установления судом фактов, имеющих юридическое значение, не является исчерпывающим.

Несмотря на известные преимущества алгоритмов перед человеком, даже алгоритмы, контролируемые человеком, способны наносить управленческий вред. В отличие от детерминированных систем, основанных на правилах, системы машинного обучения, управляемые данными, являются вероятностными и основываются на статистике. Это значит, что управленческое решение в отношении гражданина становится вероятностным, что увеличивает в том числе дискриминационные риски. В качестве ключевой категории для понимания дискриминационного потенциала алгоритмов в литературе используется косвенная дискриминация, которая фокусируется на последствиях норм, критериев и практик, которые могут не быть непосредственно дискриминационными (они применяются ко всем без исключения), но оказывают дифференцированное воздействие на лиц из «защищенных» групп. При этом привлечение к ответственности за косвенную дискриминацию — довольно сложный процесс, требующий соблюдения многих условий; не только алгоритмическую, но и обычную косвенную дискриминацию бывает трудно установить. Одновременно нужно отметить возможность использования алгоритмов же для обнаружения дискриминации.

Действующим законодательством статус лица, против которого вынесен судебный акт, но в отношении которого не возбуждено исполнительное производство, не определен. После вынесения судебного решения статус ответчика у лица прекращается в связи с окончанием процессуальных отношений. Вместе с этим материально-правовые отношения, которые подтверждены судебным решением, продолжают существовать. Несмотря на то, что действующее законодательство не содержит прямого указания на юридическую обязанность должника исполнить вступившее в законную силу или обращенное к немедленному исполнению судебное решение, автор считает, что в силу обязательности судебных актов обязанность по исполнению судебного акта лежит на должнике, независимо от совершения взыскателем действий по принудительному исполнению судебного решения. По результатам проведенного исследования автор приходит к выводу, что лицо, против которого был вынесен судебный акт, но не было возбуждено исполнительное производство, обладает статусом должника.

Российская Федерация, будучи достойным членом мирового сообщества, строящим свою внешнюю и внутреннюю политику на основе безоговорочного признания прав человека высшей ценностью и обеспечения их судебной защитой, стремится повысить эффективность деятельности суда в данном направлении посредством цифровизациии его процедур, в том числе правосудия. Основное предназначение задействования искусственного интеллекта в судебной деятельности сводится к повышению качества правосудия и его доступности, обеспечению участников процесса необходимой информацией, созданию условий открытости судебной системы и снижению нагрузки на судей. В то же время полностью переложить судебный процесс на электронного судью невозможно, так как он лишен человеческого разума, сочувствия и способности оценивать доказательства по внутреннему убеждению.

В статье рассматриваются особенности заочного производства по уголовным делам. Автор обосновывает необходимость и возможность окончания предварительного расследования и направления уголовного дела в суд при отсутствии обвиняемого при наступлении определенных обстоятельств и условий в период специальной военной операции, проводимой Российской Федерацией.

В данной статье был исследован институт нотариата как форма защиты корпоративных прав. Автором проанализированы позиции ученых относительно отнесения института нотариата к юрисдикционной форме защиты и дано разъяснение понятия «ничтожность» в контексте нотариального удостоверения решений собраний. Также был проведен анализ законодательства, которое предусматривает обязательное нотариальное удостоверение решений органов управления юридических лиц. Автор обосновал, что законодатель установил императивное требование к нотариальному удостоверению решений собраний обществ с ограниченной ответственностью, предусматривающих увеличение уставного капитала.

В статье анализируются положения ч. 1.3 ст. 140 УПК РФ, существенно ограничивающей случаи проверки сообщений о налоговых преступлениях. Содержание данной новеллы трактуется в следственной и судебной практике различным образом. Правоприменитель в ряде ситуаций предпринимал попытку обойти предусмотренное законодателем ограничение. Анализ практики демонстрирует наличие определенных сложностей при системном толковании положений уголовно-процессуального и налогового законодательства. Сделан вывод о том, что в рамках действующего правового регулирования надлежащим поводом (за одним исключением) могут выступать только материалы, направленные в соответствии с п. 3 ст. 32 НК РФ.

Внедрение искусственного интеллекта в систему отечественного правосудия влечет за собой пересмотр подхода к инстанциональной иерархии судебной власти. Распределение компетенции между различными судебными инстанциями предопределяется множеством факторов, в том числе возможностью вышестоящих инстанций устранить недостатки судебных актов, вынесенных нижестоящими инстанциями. В представленном исследовании оцениваются возможные технологические модели работы судебного искусственного интеллекта (judicial-AI) в зависимости от используемой информации и лица, администрирующего его работу. Предлагаются соответствующие сферы применения искусственного интеллекта в правосудии (приказное производство, индексация присужденных денежных средств, поворот исполнения судебного акта и т.д.), а также возможность обжалования принятых ИИ судебных актов. Отдельное внимание уделяется технологическим решениям, необходимым для корректной работы искусственного интеллекта.