Работа посвящена изучению проблем правопреемства, которые осложнены в том числе закрытостью информации об обязанностях наследодателя при его жизни в значительной степени. Но даже отказавшись от наследства, существует высокий риск привлечения наследника к субсидиарной ответственности и нарушения его имущественных прав в суде. Авторы анализируют судебную практику и дают рекомендации, как минимизировать подобные риски в посмертных ситуациях, уделяя большое внимание изучению задолженности наследодателя и наследуемого бизнеса.

Статья посвящена исследованию негативной стороны повышенного стандарта доказывания, применяемого к требованиям включающихся в реестр кредиторов, и анализу тех случаев, когда смелое оперирование фактами о внутренней организации бизнеса должника может привести к выводу о наличии у кредитора формального контроля над ним и рисках привлечения к субсидиарной ответственности.

Цель статьи ― выявить содержание и роль добросовестности и разумности в механизме субсидиарной ответственности контролирующих лиц. Автором определяется механизм оценки нарушения принципа добросовестности в обязательственных отношений как «замещающего» элемента состава гражданского правонарушения. В результате обосновывается необходимость разграничения добросовестности и разумности для целей привлечения к субсидиарной ответственности контролирующих лиц.

Настоящая статья посвящена исследованию института субсидиарной ответственности в делах о несостоятельности (банкротстве) с сопоставлением с общими началами гражданской ответственности в отечественном праве, выявлению сходств и различий с учетом правоприменительной и судебной практики. Изложен вывод о том, что субсидиарная ответственность в конкурсном праве в настоящее время имеет черты самостоятельного вида ответственности, чему приведено соответствующее обоснование.

На сегодняшний день все чаще при решении вопроса о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности по его обязательствам встает вопрос об «объективном банкротстве». Данная юридическая категория находит свое применение при разрешении вопроса о составе контролирующих лиц, а также при определении временного отрезка, с которого для целей применения соответствующего рода ответственности надлежит вести отсчет возникновения на стороне должника неплатежеспособности. При этом, при всей актуальности и востребованности обращения к данному институту, единого универсального инструментария для правильной «диагностики» момента наступления «объективного банкротства» в настоящий момент не предложено ни законодателем, ни судебной практикой. Автором исследуется роль и значение правильного выявления момента наступления «объективного банкротства» при привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности по основаниям, предусмотренным ст. 61.11 Федерального закона от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», анализируются существующие на сегодняшний день в судебной практике подходы к данной правовой категории, выявляются проблемы, связанные с применением данного института, а также предлагаются пути их решения.

В статье рассмотрены последствия дифференциации производств по делам о банкротстве на основные и вторичные для определения характера компетенции российских судов на разрешение дел о привлечении к субсидиарной ответственности. Обосновано, что российский суд может разрешать такие споры как в деле о банкротстве, так и вне дела о банкротстве, даже если в отношении иностранного должника на территории России может быть введена только вторичная процедура банкротства.

В статье рассматривается встречающаяся в практике арбитражных судов ситуация конкуренции требования налогового органа о взыскании недоимки, предъявляемого одновременно к контролирующему должника лицу в обособленном споре о привлечении к субсидиарной ответственности в деле о банкротстве налогоплательщика в порядке главы 3.2. Федерального закона от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — Закон о банкротстве), и требования к тому же лицу как взаимозависимому с несостоятельным налогоплательщиком в отдельном исковом производстве на основании подп. 1 п. 3 ст. 45 НК РФ. Автор полагает, что в рассматриваемой ситуации имеет место тождество требований, в результате которого нарушаются права иных кредиторов должника, не участвующих в распределении денежных средств, получаемых налоговым органом с контролирующего должника лица в обход конкурсной процедуры.

Целью статьи является выявление причин низкой востребованности крестьянского (фермерского) хозяйства как коммерческой корпорации в качестве правовой формы осуществления предпринимательской деятельности в сфере сельского хозяйства, установление соответствия рассматриваемой формы сущностным признакам крестьянского (фермерского) хозяйства и интересам его членов. Результат исследования показал отсутствие целостности и полноты правового обеспечения этой организационно-правовой формы, наличие правил, ставящих членов крестьянского (фермерского) хозяйства в менее выгодное положение в сравнении с участниками иных коммерческих корпораций. Изучение законодательства ряда постсоветских государств позволило выявить положительный опыт, который может быть использован для совершенствования российского законодательства. Обоснованы предложения о необходимости внесения изменений в ст. 86.1 ГК РФ в части дополнения понятия крестьянского (фермерского) хозяйства как юридического лица таким его сущностным признаком, как отношение родства (свойства), установление возможности применения типового устава, исключения субсидиарной ответственности членов крестьянского (фермерского) хозяйства, а также запрета на их участие в другом КФХ, созданном в качестве юридического лица. Автор считает, что требуется существенное обновление специального закона о крестьянском (фермерском) хозяйстве путём включения в него положений о крестьянском (фермерском) хозяйстве как корпоративном юридическом лице.

Настоящая статья посвящена исследованию правового положения лиц, контролирующих должника, его правового статуса и связанных с этим особенностей правового регулирования. Изучение статуса контролирующих должника лиц неразрывно связано с вопросами привлечения к субсидиарной ответственности в делах о несостоятельности (банкротстве), притом что отдельные полемические вопросы находят свое отражение в судебной практике без урегулирования в нормах действующего российского законодательства. В статье рассмотрены вопросы квалификации субъекта как лица, контролирующего должника, во взаимосвязи с корпоративными и трудовыми правоотношениями, аффилированности ввиду релевантности нормам о защите конкуренции.

Статья посвящена использованию юридической конструкции личного фонда для планирования наследования бизнес-активов в российском правопорядке. Автор описывает особенности регулирования организации личных фондов, указывает проблемы использования личных фондов, которые должны быть решены на уровне законодательства и правоприменительной практики. В частности, затрагиваются следующие вопросы: предотвращение злоупотреблений менеджмента при управлении личными фондами, установление эффективных правил управления во внутренних документах личных фондов, субсидиарная ответственность фонда по долгам учредителя и др. Автор делает выводы о востребованности и эффективности конструкции личного фонда для планирования наследования капиталов.

Устойчивое представление о методах и формах управления коммерческими корпорациями подлежит переосмыслению в условиях развития законодательства, формулирования новых подходов судебной практики, а также трансформации экономических основ ведения бизнеса. В настоящей работе исследуется обезличенная модель управления корпорациями, выявляются ее отличительные характеристики и цели применения, дается обзор отдельных видов структурирования обезличенного управления хозяйственными обществами. В заключение делаются выводы, способствующие объективной оценке случаев применения рассматриваемой модели управления, полезные для корпоративной практики.

В статье освещается механизм работы обеспечительных мер при рассмотрении споров о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности. Авторы статьи уделяют внимание практическим ситуациям, в результате которых при принятии обеспечительных мер часть имущества контролирующих лиц исключается из-под ареста с целью сохранения права на достойную жизнь.

Правовое регулирование привлечения к субсидиарной ответственности лиц, контролирующих должника, при проведении банкротства является сложным и противоречивым. Вместе с тем, когда наряду с иными кредиторами в их число включаются налоговые органы, то, помимо норм законодательства о банкротстве, необходимо еще и учитывать нормы законодательства о налогах и сборах, которые могут образовывать нормативные коллизии. Одна из них — о правовых последствиях прекращения банкротства в связи с отсутствием средств, достаточных для возмещения судебных расходов на проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, — является предметом исследования настоящей статьи, в ходе которого ставится вопрос о том, нормы какого законодательства имеют приоритет: о банкротстве или о налогах и сборах.

Одним из центральных правовых понятий несостоятельности (банкротства) как комплексной отрасли законодательства в России является так называемое контролирующее должника лицо, фигурирующее в спорах о привлечении к субсидиарной ответственности в процедурах банкротства. Традиционно в качестве таковых юридическая наука и судебная практика рассматривают физических и юридических лиц, которые могут определять поведение должника в силу юридической или фактической аффилированности с ним. Однако при рассмотрении субъектного состава данного понятия из поля зрения доктрины и практики ускользают публично-правовые образования и лица, выступающие по их специальному поручению в органах управления должником. В связи с этим авторами в настоящей статье анализируется возможность привлечения публично-правовых образований и лиц, выступающих по их специальному поручению, к субсидиарной ответственности в рамках норм Федерального закона от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)». В ходе исследования авторы приходят к выводу о том, что необходимо разграничивать субсидиарную ответственность публично-правовых образований и лиц, выступающих по специальному поручению в органах управления должником. Кроме того, авторами дана негативная оценка возможности привлечения к субсидиарной ответственности лиц, выступающих в органах управления должником по специальному поручению и от имени публично-правовых образований, поскольку отсутствует вина – один из обязательных элементов состава правонарушения. Актуальность статьи состоит в выявлении особенностей привлечения к субсидиарной ответственности лиц, выступающих по специальному поручению от имени публично-правовых образований.

В статье рассматривается вопрос расширения прав контролирующих должника лиц в контексте возможного наделения их правом оспаривать сделки должника по основаниям, предусмотренным законодательством о банкротстве и правом подачи заявления о привлечении к субсидиарной ответственности. Обосновывается отсутствие целесообразности наделения их правом оспаривать сделки должника по основаниям, предусмотренным Законом о банкротстве, в связи с тем, что это может создать условия для злоупотребления правом. Доказывается возможность привлекать контролирующих лиц к рассмотрению спора лицом, в отношении которого подано заявление о привлечении к субсидиарной ответственности.

В статье рассматривается опыт применения норм о субсидиарной ответственности руководителя должника при банкротстве в рамках современного законодательства о банкротстве. Проведен анализ условий привлечения к субсидиарной ответственности руководителя должника в процедуре несостоятельности (банкротства). Статья направлена на раскрытие и анализ проблем, возникающих при реализации норм законодательства о банкротстве.

Настоящая статья посвящена изучению особенностей привлечения к субсидиарной ответственности лиц, контролирующих должника в делах о несостоятельности (банкротстве). Многообразие судебной практики арбитражных судов и ее обобщение в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ не разрешили возникающие многочисленные вопросы в правоприменительной практике, ввиду чего данная тема сохраняет свою актуальность. Развитие законодательства о несостоятельности (банкротстве) и корреспондирующей ему судебной практики позволяет привлекать к субсидиарной ответственности лиц, контролирующих должника, не только в ходе судебного производства по данной категории споров, но и после завершения производства по делу. Данный полемичный вопрос также отражен в нижеприведенном исследовании.

В рамках данной публикации автор рассматривает процессуальную специфику банкротного спора о деликтной корпоративной ответственности, осложненной участием в качестве ответчика наследника причинителя вреда. Дана оценка преимуществам и недостаткам процессуального положения наследника причинителя вреда, а также исследуется возможность процессуальных злоупотреблений подобным субъектом деликтной корпоративной ответственности.

В статье рассматривается привлечение контролирующих лиц к субсидиарной ответственности в сфере недвижимости. Выделяется специфика застройщиков, иных субъектов данной области с точки зрения анализа их действий на предмет соответствия интересам юридического лица и кредиторов. Обосновывается, что законодателем предусматривается дополнительный механизм защиты интересов граждан — участников долевого строительства без использования процедур банкротства. Предложено использование аналогичных правовых презумпций при рассмотрении споров по искам граждан в целях недопущения недобросовестного или неразумного поведения участников рынка недвижимости.

Корпоративная ответственность – один из видов юридической ответственности, возникающий в силу нарушения норм корпоративного права и влекущий негативные последствия для нарушителя. В представленной статье определяется ее понятие и место в системе юридической ответственности, что позволяет применять соответствующие нормы права к складывающимся общественным отношениям. Исследуются взгляды российских правоведов о корпоративной ответственности как разновидности юридической ответственности и основные доводы в поддержку соответствующего подхода (ответственность рассматривается в качестве самостоятельного вида юридической ответственности; особой категории межотраслевой ответственности; разновидности гражданско-правовой ответственности и деликтной ответственности). В работе используются теоретические (анализ и синтез, в том числе метод системного анализа) и эмпирические методы научного познания (наблюдение, описание). Раскрываются также основные источники права, регламентирующие основания привлечения к корпоративной ответственности, а также судебная практика Верховного Суда РФ по рассматриваемой проблематике. Приводятся примеры толкования корпоративной ответственности в иностранных правопорядках. Разделяются понятия «корпоративная ответственность» и «корпоративная социальная ответственность».