Институт процессуального правопреемства является одним из тех, которые можно назвать универсальными в самом буквальном значении этого слова: он применяется и на всех стадиях процесса (включая стадию исполнения), и во всех видах судебного производства. В этом смысле не исключение и банкротная процедура. Однако, в отличие от классического искового состязания истца и ответчика, в банкротстве сталкиваются интересы не двух противостоящих сторон, а множества субъектов, вовлеченных в наполнение и распределение конкурсной массы, а также в решение ряда сопутствующих этому вопросов. Ситуация осложняется еще и тем, что в некоторых случаях интересы кредиторов могут быть удовлетворены за счет предъявления требований к иным (помимо должника) субъектам. Одной из разновидностей таких притязаний к третьим лицам является требование о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности. В настоящей статье мы рассмотрим отдельные вопросы, возникающие в связи с «обособлением» индивидуального притязания кредитора к контролирующему должника лицу. Анализу будет подвергнута довольно типичная для отечественной практики ситуация, когда в рамках дела о банкротстве арбитражным управляющим подано заявление о привлечении к субсидиарной ответственности, данный спор рассмотрен и имеется вступивший в законную силу судебный акт о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности. Итак, попробуем разобраться, является ли процессуальное правопреемство универсальным инструментом для «обособления» индивидуального притязания кредитора к контролирующему должника лицу или же есть какие-то препятствия, ставящие под сомнение применимость данного института.

Умозрительно, с точки зрения субъектного состава, материальное правоотношение, содержанием которого является обязанность контролирующего должника лица предоставить в порядке привлечения к субсидиарной ответственности имущественное возмещение, может связывать такое лицо (а) либо с должником, (б) либо с кредиторами. Не погружаясь в отыскание преимуществ и недостатков выделенных конструкций, попробуем проанализировать, каким правовым инструментарием должно обеспечиваться «обособление» индивидуального притязания кредитора для каждой из них.

(А) «Обособление» индивидуального притязания кредитора в конструкции «должник (управомоченное лицо) — контролирующее должника лицо (обязанное лицо)».

Итак, здесь взыскание произведено в пользу должника — именно он является управомоченным лицом в материальном правоотношении, и при пассивности кредитора арбитражному управляющему следовало бы приложить усилия, для того чтобы наполнить конкурсную массу, преследуя контролирующего должника лицо в рамках принудительных процедур, обеспечивающих исполнение судебного акта о привлечении последнего к субсидиарной ответственности, либо продав права требования к субсидиарному должнику на торгах. Однако в рассматриваемом нами случае кредитор проявляет известную активность, желая самостоятельно как можно скорее получить имущественное возмещение от субсидиарного должника либо на выгодных условиях уступить имеющееся право требования третьим лицам.

Понятно, что для реализации интереса кредитора (1) не только право требования должно перейти от должника к кредитору, но и, учитывая ранее принятый в интересах должника судебный акт по спору о привлечении к субсидиарной ответственности, (2) необходимо также решить вопрос о процессуальном правопреемстве.