Предлагаемая к рассмотрению статья посвящена критической оценке отправных постулатов распространенной теоретической концепции, раскрывающей гражданско-правовую сущность и объем возмещения вреда здоровью через общие представления об убытках, их структуре и порядке взыскания («убыточная» концепция вреда здоровью). Автор обращает внимание на такие непризнанные парадоксы российского деликтного права, как противостояние преобладающего доктринального подхода самой идее возместимости вреда здоровью, обоснование практического применения требований об оценке обстоятельств, не предусмотренных в качестве юридически значимых действующим законодательством (многозвенная причинная связь, косвенные имущественные потери), отказ от разработки справедливых и разумных критериев оценки вреда здоровью со ссылкой на провозглашение исключительной ценности данного нематериального блага. Обосновывается концепция возместимости физического вреда, создающая предпосылки для поиска и внедрения в законодательство объемных параметров возмещения всех утраченных способностей и возможностей человеческого организма, реализацией которых достигается его социальное благополучие. Предлагается различать следующие понятия, характеризующие гражданско-правовые последствия повреждения здоровья: объективный физический вред, оцениваемый по параметрам ст. 1086 Гражданского кодекса РФ; субъективный физический вред как выражение непосредственно причиненных потерпевшему боли и физических страданий; не относящиеся к физическому вреду опосредованные нравственные страдания; опосредованные имущественные потери как результат сопутствующего нарушения общих экономических интересов потерпевшего.

Высокий уровень травматизма характерен для большинства видов спорта, в которых участвуют профессиональные спортсмены. Повышенный риск получения травм спортсменов обусловливает необходимость установления гражданско-правовых мер ответственности, применяемых к лицам, виновным в получении спортсменом повреждений. Особое внимание в этом вопросе следует обратить на разграничение ответственности по субъектному составу. Важно определить меру ответственности самого спортсмена, организации, ответственной за контроль спортивного объекта, владельца этого объекта, конкретных лиц, в чьи обязанности входило обеспечение безопасного проведения спортивного мероприятия. Одной из системных проблем законодательной регламентации спорта высших достижений является приведение всех норм в сфере профессионального спорта в Российской Федерации к единому знаменателю на основе всеобъемлющей разработки и введения Федерального закона «О профессиональном спорте в Российской Федерации и статусе профессиональных спортсменов».

Статья посвящена вопросам привлечения к уголовной ответственности работников сферы образования, допустивших по неосторожности причинение вреда здоровью или смерти иным участникам образовательных отношений. Приведены актуальные примеры судебной практики по обозначенной проблематике, а также затронут вопрос о криминологически значимых признаках личности делинквента-педагога. Авторы сформулировали особенности предупреждения неосторожных преступлений, совершаемых этой категорией лиц.

В статье рассматривается вопрос необходимости модернизации ст. 255 УК РФ. На основе анализа законодательства, научной литературы и судебной практики автором предлагается скорректировать ч. 1 ст. 255 УК РФ, дополнив норму общественно опасными последствиями в виде «причинения вреда здоровью» и «иные тяжкие последствия».

Автор исследует концептуальные основы судебной доктрины «привлекающего источника опасности», которая применяется американскими судами большинства штатов США. При этом судебная доктрина определена автором как сгенерированный на основе целого ряда прецедентных решений комплекс правовых позиций, состоящий из основного тезиса (тезисов) как содержательного ядра (принципа, идеи) и развивающих его периферийных положений материально-правового и процессуального характера. В работе сделан вывод, что доктрина «привлекающего источника опасности» признается неотъемлемой частью деликтного права США.

Настоящая статья посвящена выработке критериев возмещения утраты способности к ведению домашнего хозяйства в объеме вреда здоровью. Автором исследуются предпосылки признания данной потери в качестве самостоятельной составляющей физического вреда, методы определения экономически обоснованного размера ее возмещения, реализуемые в ряде зарубежных правопорядков (Австрии, Великобритании, Германии, Италии, Швейцарии др.). Обращается внимание на то, что аргументация в пользу исключительно неэкономического характера утраты способности к ведению домашнего хозяйства восходит к первоначальному пониманию «утраты консорциума» в англосаксонской правовой традиции и не может быть признана убедительной в современных условиях. Обосновывается, что утрата способности к ведению домашнего хозяйства может и должна учитываться в качестве материальной потери, выражающейся в ограничении или прекращении возможности использования врожденных и приобретенных полезных свойств организма потерпевшего для участия в повседневных занятиях, направленных на организацию комфортного проживания и удовлетворения бытовых нужд отдельного домохозяйства, уход и присмотр за входящими в его состав нетрудоспособными членами, по факту обладания такими свойствами на момент происшествия. При оценке рассматриваемой потери предлагается ориентироваться на среднерыночную стоимость найма многопрофильных специалистов, обычно привлекаемых для оказания замещающих услуг, сведения о характере, объеме и продолжительности последних.

В статье рассмотрен вопрос о возможности признания потерпевшими по уголовным делам о преступлениях, предусмотренных ст. 216 или ст. 217 УК РФ, пострадавших, которым в результате нарушения правил безопасности при ведении строительных или иных работ, требований промышленной безопасности опасных производственных объектов причинен легкий или средней тяжести вред здоровью. Обозначенные последствия даже при отсутствии корреспондирующей административной ответственности находятся за рамками составов преступлений, предусмотренных ст. 216, 217 УК РФ. В то же время не усматривается существенных процессуальных рисков в случае наделения этих лиц в ходе досудебного производства по уголовному делу статусом потерпевшего. Предложены возможные варианты решения проблемы.

В данной статье рассматриваются научные подходы к определению понятия физического вреда, причиненного преступлением потерпевшему, а также его соотношение со смежными понятиями — «вред здоровью» и «телесные повреждения». Вопросы, связанные с физическим вредом, несмотря на их практическую распространенность в уголовном праве, в уголовно-процессуальном контексте практически не исследовались. На основе проведенного анализа предлагается авторская дефиниция физического вреда. Также в статье анализируются критерии, в соответствии с которыми выделяются виды физического вреда именно в уголовно-процессуальном понимании. С учетом этого предлагается классификация физического вреда, выступающего одним из обстоятельств, входящих в предмет доказывания по уголовному делу.