В работе рассматривается возможность принятия обязательства по возмещению имущественных потерь (ст. 406.1 ГК РФ) лицом, не являющимся стороной обязательства, в связи с которым будут возмещаться потери. Автором обоснована необходимость введения данной возможности в российское право, рассмотрены возможные подходы к определению круга лиц, которыми может быть принято такое обязательство, а также предложены варианты квалификации такого обязательства в рамках действующего российского законодательства.

Статья содержит критический анализ подходов относительно (не)обоснованности возникновения гарантийного обеспечительного правоотношения не только в силу одностороннего волеизъявления гаранта, но и в результате заключения последним соответствующего соглашения с бенефициаром; доказывается догматическая приемлемость «плюралистической» модели, при этом отстаивается тезис о логичности восприятия договора, форматирующего гарантийное обязательство, в качестве поименованного.