Адвокат выступает с защитительной речью. Судья, как только предоставил ему слово, начинает что-то писать. Адвокат замолкает. Судья поднимает голову и просит его продолжать. Адвокат (не без иронии): «Я вижу, что Вы уже пишете приговор по нашему делу». Судья: «Нет, что Вы. Я пишу приговор по следующему делу, а по нашему я еще вчера написал».

Авторы учебного пособия «Риторика» под реакцией президента Федеральной палаты адвокатов С.И. Володиной отмечают: «В наше время судебные прения в гражданском и арбитражном процессах больше всего походят на деловое, профессиональное обсуждение подлежащих рассмотрению вопросов; современная судебная речь носит ярко выраженный разговорный характер, основанная на процессуальной регламентированности».

И в общем и целом это действительно так. Причин этому несколько. Во-первых, советский период истории права характеризовался отсутствием суда присяжных и, как следствие, практической ненужности применения в судоговорении риторических приемов и средств, которые могли бы подействовать в суде присяжных. Во-вторых, практически была забыта и сама риторика и как наука, и как учебная дисциплина. Так, более 60 лет тому назад один из крупнейших советских филологов Ю. Лотман писал о том, что в Советском Союзе риторика (греч. ρητορίχή) длительное время воспринималась как дисциплина, окончательно ушедшая в прошлое.

Такое положение дел не было исключительного чертой советского социалистического строя и его юристов.

Г.М. Резник в работе «С драйвом по жизни. Воспоминания. Речи. Выступления» пишет: «Длительное время считал, что пренебрежение к защите — плод советского репрессивного правосудия. Пока не наткнулся на высказывание гранда Парижской адвокатуры Жюля Фавра: “Адвокаты жалуются, что судьи их не слушают; но их внимание мы должны вынуждать, приковывая и очаровывая их своей речью”». Еще до Генри Марковича классик английской адвокатуры Р. Гаррис по этому поводу говорил следующее: «Люди не изучают и еще менее знают искусство речи. О влиянии речи на ум человека они не имеют никакого представления. Между тем плохая речь может погубить самое верное дело, как кутила может промотать огромное состояние, тогда как хорошая речь придает ненадежному делу действительные или кажущиеся преимущества».