В статье рассмотрены проблемные вопросы доктринального и судебного толкования норм института соучастия в преступлении с акцентом на уяснение правовой природы группового преступления. Ключевое внимание уделено определению предметного содержания группы лиц по предварительному сговору как одной из форм соучастия в преступлении.

Цель исследования. Проследить развитие института соучастия от Уголовного уложения 1903 г. до первого Уголовного кодекса РСФСР. Методология: при написании статьи использовались как общенаучные методы научного познания, такие как наблюдение, анализ, описание, обобщение и сопоставление, так и методы специальные, характерные именно для юридической науки. Выводы: законодательная регламентация вопросов соучастия по Уложению 1903 г., в сравнении с Уложением о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., имела крупные юридико-технические преимущества, однако ряд вопросов рассматриваемого института не нашел своего законодательного разрешения. Прежде всего, само определение соучастия было сформулировано весьма расплывчато, вызывали вопросы особенности разграничения соучастия и прикосновенности к преступлению, а также деление соучастия в преступлении на формы и виды. Ответственность соучастников, и прежде всего в случаях добровольного отказа от совершения преступления, определялась крайне сложно. Соблюдая отечественную уголовноправовую традицию, как законодательно, так и на практике не существовало понятия «организатор преступления», а различия между соучастниками практически не оказывали влияния на наказуемость соучастников. Научная и практическая значимость. Полученные результаты исследования могут использоваться научными и практическим работниками, преподавателями, аспирантами и студентам юридических вузов, а также оказаться интересными для всех, кто интересуется историей отечественного уголовного права.

Цель исследования. Проследить развитие института соучастия от Уголовного уложения 1903 года до первого Уголовного кодекса РСФСР. Методология: при подготовке статьи использовались общенаучные методы (анализ, наблюдение, обобщение, сопоставление, описание) и специальные методы юридической науки. Выводы. Законодательное оформление института соучастия, которое демонстрировал нам УК РСФСР 1922 г., явило собой важную веху в развитии самого института соучастия и определении его составляющих, таких как виды соучастников, формы соучастия и ответственность соучастников. В УК РСФСР 1922 г. законодатель уделил должное внимание исполнительству, подстрекательству и пособничеству и обошел раскрытие понятия организатора, определил соучастие особого рода и внес весьма важные изменения в вопросы отграничения соучастников преступления от прикосновенных к преступлению лиц. Тем не менее многие вопросы соучастия не получили должного законодательного регулирования. Научная и практическая значимость. Результаты исследования будут полезны научным и практическим работникам, преподавателям, аспирантам (адъюнктам), студентам, а также всем, кто интересуется историей уголовного права и вопросами соучастия.

Из статьи Уголовного кодекса РФ, посвященной организованной группе, можно вывести несколько ключевых признаков, отличающих ее от группы лиц, группы лиц по предварительному сговору и преступного сообщества (преступной организации). Признак устойчивости организованной группы является центральным для разграничения данной формы соучастия от других его форм. Анализ некоторого количества разъяснений Пленума Верховного Суда РФ позволяет сделать вывод о том, что признак устойчивости организованной группы им трактуется различно. Отсутствие единого подхода порождает разного рода теоретические и практические проблемы, среди которых большая часть касается в первую очередь правоприменителя. Устойчивость как признак организованной группы полностью не раскрывается ни в УК РФ, ни в многочисленных разъяснениях Пленума Верховного Суда РФ. Законодательное определение организованной группы специфику последней не выявляет. В статье произведен анализ ч. 3 ст. 35 УК РФ, а также соответствующих постановлений Пленума ВС РФ с целью выявления существенных черт, характеризующих организованную группу. В заключение предлагается новая редакция легальной дефиниции организованной группы, в которой раскрывается признак устойчивости.