В настоящей статье рассматривается вопрос использования объяснения в процессе доказывания по уголовному делу. С появлением института дознания в сокращенной форме у дознавателей появилась нормативная возможность не допрашивать лиц, от которых при проверке сообщения о преступлении были получены объяснения, что позволяет говорить об использовании последних в доказывании. При этом до настоящего времени законодательно не определен механизм такого использования. Объяснение может иметь доказательственное значение не только при производстве дознания в сокращенной форме: для полноценного внедрения данного инструмента в процессе доказывания необходима законодательно установленная процедура. Существующие варианты включения объяснения в систему доказательств путем его отнесения к иным документам либо путем признания вещественным доказательством неприемлемы. Необходимо сохранить объяснение в качестве упрощенной формы получения вербальной информации о преступлении, решив при этом проблему его использования в качестве доказательства.

В представленной статье предпринята попытка ответа на вопрос об отсутствии начальника органа дознания среди субъектов оценки доказательств, предусмотренных положениями ст. 17 и 88 УПК РФ, несмотря на то что названный участник уголовного судопроизводства неизбежно принимает участие в такой оценке, которая выступает частью процедуры рассмотрения уголовного дела. Обращается внимание на существующую коллизию между установленными в уголовно-процессуальном законе полномочиями прокурора и полномочиями начальника органа дознания при утверждении ими обвинительного акта или обвинительного постановления. Автор стремится доказать необходимость нормативного закрепления права начальника органа дознания в рассмотрении уголовного дела и сопутствующей ему оценке доказательств, прежде всего при утверждении им обвинительных актов и постановлений.