«Слово для человека – это реальный раздражитель, не идущий ни в какое количественное или качественное сопоставление с условными раздражителями животных. Внушение есть типичнейший рефлекс человека», – в достаточной степени литературно было произнесено в первой половине прошлого столетия. Принципиально важно, что автором приведенных строк является не российский драматург, работающий с языком, но академик И.П. Павлов. Какую взаимосвязь усматривал крупнейший физиолог между психоэмоциональной и соматической реакцией от услышанного слова? Какова правовая оценка ятрогении, вызванной непреднамеренно вредоносным врачебным влиянием на нервную систему?

Если человеческая психика – явление сложное, то все психосоматические расстройства составляют конфигурацию биологических и социальных явлений, которые с трудом поддаются диагностике, несмотря на беспрецедентный уровень медицинских знаний. Единственно верное понимание психики назвать трудно, а законодательство, используя методологию от противного, изначально говорит о невменяемости и медицинских критериях (ст. 21 Уголовного кодекса  РФ (далее – УК РФ). Но если существует терминология болезненного состояния, то кажется полезным выработать общее понимание здоровых психических процессов, состояний, образований, свойств. Сделать это сложно: фрейдизм открыл нам область бессознательного, академик И.П. Павлов предполагал десятки промежуточных типов темперамента, а сама психика связывается с умением мозга субъективно отражать объективный мир.

Говоря о субъективности или индивидуальных особенностях личности, мы приближаемся к пониманию ятрогении. Примечательно, что такой медицинский термин, введенный в речевое обращение в первой четверти прошлого века, был изначально описан психогенным расстройством пациента в силу неосторожных высказываний или действий врача. Здесь и скрывается проблема самобытного восприятия отдельно взятого пациента: после посещения медицинской клиники один способен бессознательно вообразить себе особую тяжесть заболевания, а другой останется холоден к установленному диагнозу или рационально уточнит терапию. Куда позже ятрогениями, сопряженными с термином неблагоприятных последствий лечения, стали считать все те вредоносные последствия врачебных вмешательств, которые ведут к нарушениям функций организма, осложнениям и смерти. Избыточный прием лекарственных средств, тревожность после поиска в Интернете причин своих болезненных симптомов к ятрогении едва ли относятся.

Современный мир характеризуется частыми контактами народонаселения с врачебными работниками, неоправданным расширением рекламной и не всегда качественной просветительной информации в области медицины, перманентным стрессом или высокочувствительной психикой многих граждан. Следовательно, ятрогенные события продолжают увеличивать свое число. Вместе с ними растет значение психоэмоциональных «ятрогений от общения», отличных от соматики: медикаментозного, хирургического и лучевого влияния на организм.

Говорит ли врач правду и не подвергнет ли инфекциям при заборе крови? Почему необходим стационар и давно ли развивается заболевание? Психогенная ятрогения – это оборотная сторона диагностических и лечебных вмешательств, детерминируемая не только личностью поспешного, утомленного, недостаточно квалифицированного врача, но и личностью пациента, склонного к навязчивым психастеническим реакциям и сомнениям.