Об эволюции риск-ориентированного государственного контроля (надзора)
Аннотация
Статья посвящена изучению потенциальных направлений эволюции государственного контроля (надзора), основанного на применении индикаторов риска нарушений обязательных требований. Сделан вывод о том, что индикаторы риска должны быть: достоверны, конкретны, воспроизводимы, обладать высокой чувствительностью и специфичностью, иметь стандартизированную методику измерения и быть доступными для органов контроля. Для полноценного перехода к риск-ориентированной модели контроля необходимо обеспечить: строгое соблюдение принципа правовой определенности закона при установлении индикаторов риска, а также формирование механизмов мониторинга деятельности подконтрольных лиц.
Ключевые слова
Тип | Статья |
Издание | Государственная власть и местное самоуправление № 03/2025 |
Страницы | 9-13 |
DOI | 10.18572/1813-1247-2025-3-9-13 |
Инициированная Президентом Российской Федерации реформа контрольной (надзорной) деятельности установила новые приоритеты: применение профилактических мер, внедрение риск-ориентированного подхода, минимизация общего количества проверок. В качестве инструментов риск-ориентированного подхода, предусмотренных Федеральным законом от 31 июля 2020 г. № 248-ФЗ «О государственном контроле (надзоре) и муниципальном контроле в Российской Федерации» (далее ⸺ Закон № 248-ФЗ), утверждены: категории, критерии и индикаторы риска нарушения обязательных требований. Критерии и категории риска нарушений обязательных требований призваны определять частоту и периодичность плановых контрольных (надзорных) мероприятий (далее ⸺ проверок). Однако общее количество плановых проверок должно сокращаться, следовательно, в перспективе их роль будет уменьшаться. Напротив, индикаторы риска нарушений обязательных требований (далее ⸺ индикаторы риска) являются одним из оснований для внеплановых проверок и помещены в «сердце умного контроля», а, следовательно, их значение будет только возрастать. Однако в современной научно-юридической литературе высказывались мнения о том, что положения Закона № 248-ФЗ декларативно-формальны и требуют детализации, не предусматривают процедуру управления рисками (ее этапы или стадии). При этом в дублирующих нормах Федерального закона от 26 декабря 2008 г. № 294-ФЗ «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при осуществлении государственного контроля (надзора) и муниципального контроля» (далее ⸺ Закон № 294-ФЗ) также не конкретизированы ни требования к содержанию индикаторов риска, ни ориентиры их установления. В то же время от качества индикаторов риска зависит эффективность перехода к риск-ориентированной модели контроля.
С учетом вышеизложенного целью настоящей статьи является изучение потенциальных направлений дальнейшей эволюции государственного контроля (надзора), основанного на применении индикаторов риска, на примере федерального государственного контроля качества и безопасности медицинской деятельности.
Задачи исследования: сформировать перечень обязательных требований к индикаторам риска с учетом соответствующих норм Закона № 248-ФЗ, а также правоприменительной практики Конституционного Суда Российской Федерации; оценить на соответствие данным требованиям индикаторы, утвержденные для федерального государственного контроля качества и безопасности медицинской деятельности; установить возможные пути дальнейшего эволюционного развития риск-ориентированной модели контроля.
Методом исследования являлся сравнительный анализ отдельных взаимосвязанных норм законов № 248-ФЗ и 294-ФЗ, индикаторов риска, утвержденных для федерального государственного контроля качества и безопасности медицинской деятельности, с учетом правоприменительной практики Конституционного Суда Российской Федерации.
Результаты: требования к индикаторам риска представлены нормами ст. 17, 23, 24 Закона № 248-ФЗ, ст. 2 Закона № 294-ФЗ и Методическими рекомендациями по разработке индикаторов риска государственного контроля (надзора) муниципального контроля, приложенными к письму Минэкономразвития России от 27 марта 2023 г. № Д24и-9089 (далее ⸺ письмо Минэкономразвития России № Д24и-9089).