Введение. Поводом для написания данной статьи послужило вынесение 3 октября 2024 г. Конституционным Судом Российской Федерации (далее — Конституционный Суд РФ) Постановления по жалобе гражданина Кашина В.В. Предметом рассмотрения по данному делу выступили взаимосвязанные положения п. 2 ч. 1 ст. 24.5, ч. 5 ст. 28.2, п. 4 ч. 1 ст. 29.4 и ч. 1 и 2 ст. 29.9 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (КоАП РФ) в той части, в которой они в случае выявления судьей при рассмотрении дела об административном правонарушении по существу отсутствия в протоколе об административном правонарушении подписи составившего его должностного лица служат основанием для прекращения производства по делу за отсутствием состава административного правонарушения. Заявитель Кашин В.В. являлся потерпевшим по делу об административном правонарушении, предусмотренном ст. 6¹ КоАП РФ (побои), однако данное дело было прекращено в соответствии с обжалуемыми им положениями КоАП, поскольку в судебном заседании было установлено, что в протоколе об административном правонарушении отсутствует подпись составившего его должностного лица. Конституционный Суд признал оспариваемые нормы КоАП не соответствующими Конституции Российской Федерации (далее — Конституция РФ) и обязал законодателя внести изменения в КоАП РФ, предусматривающие в случае выявления отсутствия в протоколе об административном правонарушении подписи составившего его должностного лица предоставление судье, рассматривающему дело об административном правонарушении по существу, процессуальных полномочий, направленных на устранение указанного недостатка такого протокола.

Решение органа конституционного контроля актуализирует такие проблемы административно-деликтного права, как соотношение производства по делам об административных правонарушениях и уголовного процесса в условиях декриминализации преступлений с переводом их в административные правонарушения; обеспечение законом надлежащих процессуальных гарантий как лицу, в отношении которого ведется производство по делу, так и потерпевшему; реализация принципа равноправия сторон и состязательности в производстве по делу об административном правонарушении.

На настоящем этапе развития административно-деликтного права очевидно, что объективная общественная опасность (вредность) различных содержащихся в КоАП административных правонарушений не одинакова. В частности, некоторые административные правонарушения имеют «уголовное прошлое». Так, в 2016 г. «побои», послужившие поводом для постановки проблемы в Конституционном Суде РФ, были частично декриминализированы с одновременным введением административной ответственности. В отличие от многих административных правонарушений с формальным составом, в делах о побоях всегда есть такой участник производства, как потерпевший. В 2011 г. в Уголовный кодекс РФ (УК РФ) был возвращен институт административной преюдиции. В настоящее время последствия привлечения физического лица к административной ответственности по ряду статей могут в будущем влиять на его уголовно-правовой статус. В условиях отсутствия института уголовной ответственности юридических лиц ее роль сегодня фактически выполняет административная ответственность. Не только высокие размеры административных штрафов, но и сами признаки объективной стороны, общественная опасность деяния сближают ряд административных правонарушений юридических лиц с преступлениями, совершаемыми физическими лицами. Эти факты обусловливают, во-первых, то, что при рассмотрении тех или иных проблемных аспектов процессуальной составляющей административно-деликтного законодательства допустимо применять такой прием юридического научного анализа, как сравнение с законодательным решением вопроса в уголовном процессе, во-вторых, заставляют задуматься о том, что правовое регулирование производства по делам об административных правонарушениях нуждается в совершенствовании, в том числе с точки зрения обеспечения принципов равноправия сторон и состязательности.