Российское законодательство о несостоятельности (банкротстве) реформируется в последние несколько лет стремительно и активно. Постепенно реализуется тенденция на предоставление судьям возможности принимать большинство решений без проведения заседания и вызова сторон, а также наделение арбитражных управляющих правом запрашивать сведения о должнике, его контрагентах и иные необходимые сведения без предварительного обращения в суд. Указанные изменения направлены на аккумулирование всех необходимых документов на ранних этапах процедуры банкротства. Важную роль в этом процессе играет арбитражный управляющий.

Арбитражный управляющий всегда рассматривался в отечественной доктрине банкротного права, в том числе в дореволюционной, как особый участник дела о банкротстве. Так, С.И. Гальперин отмечал, что присяжный попечитель является делегированным судом представителем, заботящимся о раскрытии с полною ясностью всего положения несостоятельного должника в его имуществе и долгах, заботящимся о своевременном раскрытии всего соответствующего материала.

Арбитражный управляющий для реализации возложенных на него задач в деле о банкротстве наделен специальными правами, например, правом запрашивать необходимые сведения о должнике (ст. 20.3 Федерального закона от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве)), а также процессуальными возможностями, например, правом ходатайствовать об истребовании доказательств (ст. 66 АПК РФ).

Применение института истребования доказательств в банкротных спорах вызывает трудности, в том числе из-за наличия специальных правил о распределении бремени доказывания по обособленным спорам, разрешение которых играет важную роль в структуре банкротного производства. Так, согласно статистике по банкротству корпораций, в 2023 г. из 3,055 трлн руб. включенных требований реестровых кредиторов удовлетворено 0,297 трлн руб., или 9,72% от включенных требований реестровых кредиторов. Показательно и то, что размер ответственности лиц, привлеченных к субсидиарной ответственности в делах о банкротстве в 2021 г. (0,5 трлн руб.), сопоставим с 0,4% объема национального ВВП (130 трлн руб.) в том же году.

Совокупный объем требований реестровых кредиторов в банкротстве корпораций (3,055 трлн руб.) и банкротстве граждан (0,803 трлн руб.) сопоставим с 2,26% объема национального ВВП за 2023 г. (171,04 трлн руб.), при этом неудовлетворенные требования составляют 2,758 трлн руб. и 0,754 трлн руб. соответственно, или 2,05% от объема национального ВВП. Для сравнения, объем сделок M&A в России по итогам 2023 г. составил 50,6 млрд долларов или 4,5 трлн руб. (2,63% от объема национального ВВП).