Преступления, связанные с уничтожением и повреждением имущества, как и любые другие криминальные деяния, обладают своей социально-правовой и исторической спецификой. Сущность таких преступлений заключается в уменьшении объема имущества другого лица путем совершения посягательства на какую-либо вещь без цели завладения ею. В современном представлении законодателя имущественные истребления включены в систему преступлений против собственности. Историко-правовому контексту преступных уничтожения и повреждения имущества в отечественной доктрине уделено сравнительно немного внимания.

Между тем ретроспективный анализ уголовно-правовых норм, регулирующих ответственность за уничтожение имущества и его результаты, может представлять важный теоретический и прикладной интерес. Результаты такого анализа позволяют выявить ключевые закономерности и тенденции их развития, а также определить историко-правовые и (в определённой мере) культурно-исторические факторы, которые повлияли на криминализацию и пенализацию данного рода деяний и во многом предопределили современную дифференциацию уголовной ответственности за уничтожение и повреждение имущества.

В истории российского уголовного права (запечатленной в основных памятниках этого права) принято выделять три основных этапа: достветский период (до 1917 г.), советский социалистический этап развития права (1917–1991 гг.) и современный этап (с 1991 г.). Во многом опираясь на эту принятую в доктрине классификацию, построено изложение тенденций развития законодательства и отражения в нем положений об ответственности об уничтожении и повреждении имущества.

Первые упоминания об уничтожении и повреждении имущества содержатся уже в Русской Правде. Деструктивные действия в отношении имущества в ней трактовались, в первую очередь, как гражданско-правовые деликты, влекущие за собой меры компенсационного характера. Лишь в более поздний период (XV–XVI вв.) простое уничтожение или повреждение имущества становится деянием, преследуемым в уголовном порядке.