Благие намерения, направленные на снижение непомерно высокой нагрузки на судей путем предоставления им права не составлять мотивированное решение по гражданским делам, рассмотрение которых отнесено к компетенции мирового судьи или рассматриваемым в порядке упрощенного производства, обернулись, как представляется, утратой некоторых конституционных свойств таких судебных решений. Все как в старой немецкой поговорке, перекочевавшей в русский язык в виде устойчивого выражения: «Вместе с водой выплеснули и ребенка». Так принято говорить о ситуации, когда исключение важных деталей неминуемо приводит к потере сути.

Есть основания полагать, что такой немаловажной деталью при осуществлении деятельности по отправлению правосудия является преюдициальность судебного решения, которую К.Б. Рыжов обоснованно характеризует как «конституционное свойство любого решения наряду с такими характеристиками, как общеобязательность, исключительность и исполнимость».

Раскрывая сущность этой правовой категории, М.К. Треушников называл ключевое отличие преюдициальных фактов от прочих, которое состоит в том, что преюдициально установленные факты — «это факты, установленные постановлением суда по гражданскому или арбитражному делу, приговором суда, т.е. факты, установленные при соблюдении процессуальных гарантий».

Нельзя не заметить, что именно мотивированность решения суда является одной из важнейших процессуальных гарантий от произвола судебной власти, поскольку судебной оценке при вынесении решения подвергаются совокупность доказательств и доводов каждой из сторон возникшего спора. Но есть ли у нас основания полагать, что немотивированное решение обладает свойством преюдициальности, принимая во внимание, что в таком решении отсутствует какая-либо информация о том, какие факты и обстоятельства подвергались судебной оценке? Именно преюдиция и презумпция, призваны создать некую правовую определенность, но при отсутствии в решении суда упоминаний о том, какие именно обстоятельства суд счел установленными, этот инструментарий, к сожалению, невозможно использовать.

И это не единственная проблема, возникающая в результате вынесения немотивированного судебного решения. Не имея возможности ознакомиться в тексте решения с обстоятельствами, которые суд счел установленными, стороны, после вступления такого решения в законную силу, фактически лишаются возможности высказаться по вопросу о том, являются ли те или иные обстоятельства вновь открывшимися, и просить о пересмотре судебного решения в соответствии с требованиями гл. 42 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее — ГПК РФ). В связи с этим следует сделать неутешительный вывод об отсутствии взаимной корреляции положений ст. 199, 232.4 ГПК РФ, которыми закреплена возможность не составлять мотивированное решение, с положениями п. 1 ч. 3 ст. 392 ГПК РФ, в котором названо одно из оснований для пересмотра судебных постановлений, вступивших в законную силу (по вновь открывшимся или новым обстоятельствам).