Переживаемые нашей страной радикальные изменения в экономической, социально-культурной и политической сферах неотвратимо сказываются на мировоззрении, на всем состоянии общественных наук. Появляются новые представления, которые еще в недалеком прошлом рассматривались как нечто непостижимое, не соответствующее букве и духу официальных подходов к пониманию ключевых правовых институтов. Такая характеристика во многом относится как к науке уголовного права в целом, так и к отдельным ее категориям и институтам. Перед обществом сегодня встают неотложные задачи обновления законодательства, обеспечения его реальности, соответствия духу построения правового государства в условиях стремительно меняющейся криминологической обстановки. Как известно, составляющие успеха обновленного уголовного законодательства — глубокая теория, тщательная криминологическая экспертиза всей совокупности уголовно-правовых норм, планомерность и строгая научная основа исправления наиболее существенных законодательных изъянов. В свою очередь, теория и практика ищут импульсы в законодательстве. Это в полной мере относится и к поставленной в этой работе проблеме уголовно-правового статуса личности в российском обществе и государстве. Правовое положение личности или, иначе говоря, юридический статус человека и гражданина в обществе и государстве представляет собой сложный и многогранный конституционно-правовой институт. Прежде всего он закрепляется не только конституциями Российской Федерации и ее субъектов, но и законами, а также в ряде случаев и другими нормативными актами. Каждый человек является субъектом правового общения как в целом, так и во всех отдельных отраслях социального взаимодействия, урегулированных нормами права. Поэтому статус личности (человека и гражданина) в той или иной области регулируется нормами соответствующей отрасли права. Например, юридический статус человека, гражданина как собственника или предпринимателя во всех деталях определяется и регулируется нормами гражданского права, его же юридический статус как налогоплательщика — нормами налогового права, в сфере государственного управления — нормами административного права.

Общая теория права и целый ряд отраслевых правовых наук широко используют в своем понятийном аппарате термин «правовой статус», например: «административно-правовой статус гражданина», «правовой статус депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации», «конституционно-правовой статус человека и гражданина», «гражданско-правовой статус личности», «правовой статус осужденного» и т.п. Вместе с тем ни в работах по общей теории права, ни тем более в узкоспециальной научной и учебно-методической литературе по уголовному праву, материалах соответствующей правоприменительной практики для обозначения правового положения лица, оказавшегося в орбите уголовно-правового регулирования, не употребляется термин «уголовно-правовой статус». В целом же используются термины, не включающие словосочетание «правовой статус» («уголовная ответственность», «лица, подлежащие уголовной ответственности», «уголовная ответственность несовершеннолетних»).

Закономерен вопрос: в чем причина такой специфичности понятийного аппарата уголовно-правовой науки? Случайность это или научно обоснованная закономерность? Полагаем, что главная причина столь специфического выбора терминологии объясняется тем, что правовой статус личности в науке уголовного права часто анализируется исключительно через призму реализации уголовной ответственности, что представляется нам концептуально неправильным, поскольку в значительной степени ограничивает восприятие всей сложности и многообразия социальных связей человека как субъекта уголовного права и субъекта уголовно-правовых отношений. Выбор нами термина «личность» в качестве элемента понятия «уголовно-правовой статус личности» не случаен.