Проведение IX Юридического форума стран БРИКС дополнительно актуализировало интерес к сравнительному правоведению. Научные и практические интересы являются мощными стимулами развития этой отрасли юридического знания. Аристотель сравнивал конституции античных городов-полисов в рамках греческого мира. Ш.Л. Монтескье смотрел уже значительно шире. Его главный труд жизни «О духе законов» содержит много материала, который не утратил своего значения и сегодня. Хотя бы и в части предостережений, поскольку «…только в чрезвычайно редких случаях законы одного народа могут оказаться пригодными и для другого народа». Законы, как справедливо считал французский просветитель, формируются под воздействием многих факторов. Все они связаны между собой и обусловлены обстоятельствами своего возникновения, целями законодателя, порядком вещей, на котором они утверждаются.

С этим сложно спорить. Однако история знает много примеров, когда право одной страны и даже цивилизации довольно успешно воспринималось другими. Безусловно, правы авторитеты: «Закон имеет национальный характер. Само же право, однако, не тождественно закону. Правовая наука по самой своей природе носит транснациональный характер».

Правда, в этом смысле имеют большое значение нюансы. Вряд ли имеет место безусловное копирование правовых институтов. Иногда вхождение даже одной правовой категории (института) вызывает болезненные реакции всей правой системы. Примеров на этот счет можно найти великое множество, в том числе и в нашей современной истории. Порой наша наука следует устоявшейся традиции, воспроизводя фактически аксиоматическое клише, а именно: романо-германская (континентальная правовая система) сформировалась на основе римского права, более точнее, римской цивилизации. В целом это безусловно, так. Тем не менее просто напрашиваются принципиальные уточнения.

Шарль Мишель Диль, профессор Парижского университета (Сорбонны), учредил кафедру исследований по Византии и практически сосредоточил свое внимание только на этом. Считается крупнейшим византологом в мировой науке. Так вот, по его мнению, «в “Corpus juris civilis” вложены существенные принципы права, действующего в современном обществе, и его изучение, скрытно продолжавшееся в первые века отдаленного Средневековья и с XI в. получившее чрезвычайное развитие, внушило варварским народам Запада (выделено мной. — А.К.) идею государства, основанного на праве. Именно этим отражением, проходящим через всю историю Запада, — чего, несмотря на необходимое критическое отношение, никогда не следует забывать, — воля Юстиниана совершила дело, наиболее плодотворное для прогресса человечества».

Уже сама квалификация народов Запада в качестве варваров примечательна. Особенно в контексте того, что сам автор — француз, а следовательно, представитель «настоящей, старой Европы». Тогда, когда создавался этот шедевр, европейские народы действительно находились фактически на стадии дикости. Именно византийская цивилизация сумела сохранить для европейцев античное наследие, в том числе и правовое. Однако нельзя игнорировать данной позиции, особенно в свете тех проблем, которые обсуждались в рамках юридического форума стран БРИКС.

Византия, по сути, подарила миру то, что именуют римским правом как нечто совершенное. До Юстиниана римское право находилось в таком состоянии, что им невозможно было пользоваться. Все империи нуждаются, прежде всего, в четкой правовой основе, разработанной и эффективно действующей налоговой системе. Их нужно было создавать. Первую задачу базилевс поручил выдающемуся юристу Трибониану. Он должен был создать «точные и неоспоримые законы». С этой задачей он блестяще справился. Объективности ради стоит признать, что романо-германская правовая система формировалась на основе греко-римского права. Конечно, это противоречит укоренившейся латинизированной истории формирования данной правовой системы. На основании этого следует признать, что и другие цивилизации способны создавать качественные правовые системы.