Вопрос реализации прав супругом в рамках корпоративных отношений является актуальным и дискуссионным в современной практике. Резонансным стало вынесенное Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации (далее – ВС РФ), в котором суд признал незаконным вступление в состав участников общества с ограниченной ответственностью (далее – ООО) пережившей супруги наследодателя на основании свидетельства, выданного пережившему супругу нотариусом в соответствии со ст. 256 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) и ст. 34 Семейного кодекса Российской Федерации (далее – СК РФ). Примечательно, что в рассматриваемом деле устав корпорации содержал запрет на вхождение в состав общества без предварительного согласия других участников исключительно для наследников и правопреемников юридических лиц. Однако ВС РФ объединил категории универсального правопреемства в результате наследования и выдела супружеской доли как тождественно равные юридические факты, влекущие для сторон синонимичные правовые последствия. В итоге позиция суда свелась к тому, что пережившая супруга не может вступить в состав ООО без предварительного согласия других участников в силу требований, установленных в уставе ООО относительно наследования.

Отметим, что ранее ВС РФ придерживался совершенно иной позиции. В определении 2014 г. было указано, что переход права на долю в уставном капитале от участников общества к третьим лицам в порядке правопреемства или на законном основании не предполагает получения согласия других участников общества или общества. Таким образом, до 2023 г. позиция ВС РФ выстраивалась исходя из превалирования норм семейного законодательства над корпоративным регулированием. На наш взгляд, современная судебная практика создала противоречивый прецедент ввиду того, что вывела диспозитивность корпоративного регулирования за рамки закрепленных положений устава корпорации.

В юридической литературе также отсутствует единый подход к данному вопросу. Так, В.А. Лаптев и В.К. Андреев считают, что корпоративные права принадлежат супругу в силу норм семейного законодательства, и, соответственно, п. 2 ст. 21 Федерального закона от 8 февраля 1998 г. № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» (далее – Закон об ООО) не может распространять сферу своего влияния на данные отношения. Д.Р. Фейзрахманова отмечает, что положения п. 8 ст. 21 Закона об ООО не подлежат применению при разделе имущества супругов ввиду различной правовой природы отношений. В свою очередь, Е.В. Олейник отмечает, что вхождение в состав участников второго супруга в результате раздела имущества невозможно ввиду того, что личность участника имеет для коммерческих корпораций важное значение.

Коллизии в судебной практике возникали вследствие отсутствия регламентированной субординации норм семейного и корпоративного права. Одни суды на основе системного толкования ст. 34, 35 СК РФ приходили к выводу, что супруг может бесспорно приобрести соответствующие корпоративные права в результате раздела общего имущества супругов или выдела супружеской доли из наследственной массы даже при наличии запрета на вхождение в состав участников третьих лиц. Другие суды, напротив, отмечали, что участники корпораций представляют собой персонализированное гражданско-правовое сообщество, и, соответственно, выдел супружеской доли или раздел имущества супругов не являются бесспорным законным основанием для наделения второго супруга корпоративными правами.