К вопросу процессуальной силы оперативно-разыскной информации в доказывании по уголовным делам коррупционной направленности
Аннотация
В период современных направлений развития уголовного судопроизводства наиболее остро стоит вопрос оптимизации, под которой подразумевается упрощение процессуальных форм и средств. Достаточно пристальное внимание уделяется вопросам цифровизации уголовного процесса, вносятся предложения по формированию электронного уголовного дела, развитию цифровых форм и средств доказывания. Однако пока научное сообщество обсуждает направления модернизации уголовного процесса, внедряя актуальные цифровые технологии, не остаются решенными вопросы процессуальной силы тех средств, которые в рамках уголовно-процессуальной практики судьями оцениваются либо не оцениваются в качестве доказательств или же имеют в большей степени ориентирующее значение, как правило, для следователей, на этапе собирания доказательств по уголовному делу. Для нас остается неоднозначно решенным вопрос оценки тех сведений, которые получены в рамках оперативно-разыскной деятельности.
Ключевые слова
Тип | Статья |
Издание | Российский следователь № 11/2024 |
Страницы | 52-56 |
DOI | 10.18572/1812-3783-2024-11-52-56 |
При расследовании преступлений коррупционной направленности сведения, полученные оперативными сотрудниками на конфиденциальной основе, имеют немалую ценность. Именно при установлении оснований для возбуждения уголовного дела особенно важна та информация, которая получена в рамках дел оперативного учета. Как правило, оперативно-разыскные мероприятия проводятся в условиях, когда могут иметь место ограничения конституционных прав граждан, поэтому полученные сведения собираются с соблюдением требований судебного контроля и в отдельных случаях подлежат проверке, подтверждению посредством производства следственных действий.
Проблематика оценки сведений, полученных оперативно-разыскным путем, видится в том, что исследователи, анализируя материалы жалоб граждан в Конституционный Суд РФ на предмет использования оперативно-разыскной информации в процессе доказывания, констатируют: каждая четвертая из них связана с таким направлением деятельности правоохранительных органов, как раскрытие коррупционных преступлений. В этой связи авторы подчеркивают, что именно данное направление в оперативно-разыскной деятельности требует первоочередного совершенствования . Следовательно, для нас в большей степени представляет интерес вопрос конкретизации применения норм об оценке в процессе доказывания сведений, полученных оперативно-разыскным путем при расследовании коррупционных преступлений . Причина видится в том, что отдельные судьи данной информации придают доказательственное значение без подтверждения следственными действиями, другие судьи сведения, которые получены оперативными сотрудниками и не подтверждены законодательно-регламентированными средствами доказывания, не включают в совокупность тех материалов, которые могли бы быть оценены в качестве доказательств.
Обратим внимание на то, что споры на предмет оценки сведений, полученных оперативно-разыскным путем, ведутся длительный период времени и до сих пор актуальны слова, которые изложила в особом мнении Т.Г. Морщакова: «Неопределенность оснований и порядка проведения оперативно-разыскной деятельности по действующему Закону создает условия для произвола власти. Тем самым нарушаются требования ст. 17, 18, 19 и 21 Конституции РФ, согласно которым государством признаются и гарантируются равным образом права и свободы граждан, и в частности охраняется достоинство личности. Аналогичная правовая позиция выражена Конституционным Судом РФ в Постановлениях от 25 апреля 1995 г., 3 мая 1995 г., 2 февраля 1996 г. и от 2 июля 1998 г., согласно которым неопределенность юридического содержания закона и возможность в связи с этим его произвольного применения нарушает равенство граждан перед законом и судом, не согласуется с обязанностью государства обеспечивать охрану достоинства личности и приоритет прав и свобод человека, а также не допускать их умаления и предпочтения им даже самых важных общественных, ведомственных или иных интересов».