Завершающееся в 2025 г. действие основополагающих документов региональной политики — президентских Основ и правительственной Стратегии — пробудило интерес экспертов и законодателей к оценке значения и дальнейшей судьбе этих правовых актов. Но внимание к ним неодинаково: как и на стадии их разработки и принятия, заинтересованность вызывает главным образом правительственный документ. Напомним, что его появление сопровождалось множеством экспертных комментариев — от безусловно апологетических до остро критических. Высказывавшиеся оценки целесообразности и корректности затрагивали как Стратегию целиком, так и ее отдельные положения. Но, как бы то ни было, этот документ побудил ученых и практиков разобраться во многих сущностных аспектах «пространственного развития». В 2024 г. на парламентских слушаниях в Совете Федерации были представлены проект новой концепции Стратегии до 2030 г. и отчет о выполнении ее предшественницы. Появляются научные публикации с оценками завершающегося документа и предложениями в его новую версию. И при этом, подчеркнем, пока ни слова по поводу обновления президентских Основ, что порождает догадку о большей практической значимости именно правительственного документа. Разберемся, в чем же дело?

Метаморфозы понятия региональной политики

Главная проблема постсоветской региональной политики, хотя уже и перешагнувшей свое тридцатилетие, все еще состоит в отсутствии ясного понимания ее особенных смысла и предметного содержания, раскрывающих предназначение этой политики в уникальных обстоятельствах кардинальных перемен в пространственной организации жизнедеятельности страны, вызванных событиями 1990-х годов. Тогда произошли два революционных изменения. Во-первых, с распадом СССР произошел шок одномоментного сжатия пространства страны и вызванного им изменения функциональных ролей и стратегического значения многих регионов. И во-вторых, начался не столь очевидный и не осознанный так же остро, как первое событие, длительный и болезненный процесс спонтанных и целенаправленных трансформаций, порожденных переходом от советской государственно-плановой организации пространства по генеральным схемам размещения производительных сил и расселения к принципиально иному — стихийно-рыночному и федеративно-самоуправленческому переобустройству постсоветской ойкумены. Только разобравшись в причинах, смысле и содержании этих кардинальных изменений пространственной организации, а также поняв изменившуюся роль государства в этих процессах можно ответить на вопросы, что такое, зачем и какая нужна региональная политика современной России.

Предпринимавшиеся исследователями, законодателями и практиками на протяжении трех десятилетий попытки осмыслить происходящие перемены и дать адекватное им толкование новой региональной политики не увенчались успехом в том смысле, что не удалось предложить такие смысловые формулы, которые уверенно закрепились бы в научном обороте, в законодательстве, в управлении, в учебниках. Следствием этого стали произвольность в понимании региональной политики, понятийная путаница и невнятность трактовок этого феномена.