Право собственности на недвижимое имущество как субъективное право, несмотря на первостепенный частноправовой характер регулирования, в не меньшей степени подвержено влиянию норм публичного права. Это является для отечественной доктрины и законодателя очевидным фактом, однако вопросам соседских правоотношений, к сожалению, не уделяется должного внимания.

 «В сфере регулирования соседского права в российском правопорядке можно обнаружить серьезный правовой пробел, поскольку разрешение соседского конфликта до сих пор находится главным образом вне частноправового поля», — так характеризуется положение соседского права И.А. Емелькиной и Ю.Д. Сюбаевой. Аналогичного мнения придерживается А.О. Рыбалов, говоря о полном отсутствии регулирования соседских отношений как правового института в России и о крайней актуальности этого вопроса.

В то же время в дореволюционном русском праве соседское право именовалось как право участия частного лица в чужом земельном участке и относилось к разновидности положительных сервитутов, т.е. по своей сути относилось к частному праву.

Германия и Швейцария имеют давний, подтвержденный многочисленной судебной практикой опыт регулирования соседских отношений с умелым сочетанием публичных и частных начал. Соответственно, можно сделать вывод о том, что в соседских отношениях тесно переплетаются в первую очередь частные интересы соседей между собой, а также в некоторых случаях публичные интересы.

Четкое разграничение регулирования на частное и публичное в сфере соседских правоотношений имеет важное практическое значение в решении коллизий между различными нормами, а также выборе надлежащего способа защиты (обжалование решения органа власти либо гражданско-правовой иск в виде деликтного, вещного).