До начала 2022 г. наиболее настойчиво в плане имплементации международных стандартов обращения с осужденными в уголовно-исполнительную политику, законодательство и практику исполнения уголовных наказаний действовали европейские структуры, в частности Европейский комитет по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания (ЕКПП), и Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ). ЕКПП путем ежегодных инспекций мест принудительного содержания в Российской Федерации изучал и обобщал практику обращения с осужденными и направлял свои рекомендации государственным властям Российской Федерации. ЕСПЧ по жалобам осужденных и их родственников с учетом материалов инспекций ЕКПП принимал решения о нарушении Россией Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. и присуждал выплату финансовой компенсации пострадавшим лицам. Кроме того, ЕСПЧ в своих решения в отношении России предписывал принять так называемые меры общего характера, нередко заключающиеся в изменениях и дополнениях уголовно-исполнительного и иного законодательства. Вся эта деятельность сопровождалась различными формами дипломатического убеждения и экономического принуждения России к выполнению европейских стандартов.

На национальном уровне наиболее активными лоббистами учета европейских стандартов обращения с осужденными были общественные правозащитные организации. И это не удивительно, поскольку подавляющее большинство из них финансировались за счет зарубежных грантов, что, конечно, не способствовало обеспечению суверенитета Российской Федерации.

Оценивая взаимодействие Российской Федерации с Советом Европы (СЕ), следует отметить, что период времени от вступления России в эту организацию и вплоть до начала 20-х годов текущего столетия характеризуется как наиболее плодотворный. Европейские правозащитные структуры подходили к имеющимся нарушениям прав и законных интересов осужденных с определенным либеральным допуском, а именно с учетом непростого политического и социально-экономического положения России. В свою очередь национальная политическая элита, научное сообщество, государственный и общественный сектор воспринимали европейский правозащитный контроль сквозь «розовые очки», нередко видя в нем единственную панацею для улучшения дел в пенитенциарной сфере.