Статья 161 УПК РФ, регламентирующая общее правило о неразглашении данных предварительного расследования, является одной из тех норм, которая вызывает неоднозначное толкование в науке и практике уголовного судопроизводства. Некоторые спорные вопросы, касающиеся субъектов, у которых может быть отобрана подписка о неразглашении, пределов ограничения их прав, сведений, которые не могут составлять тайну предварительного расследования, были предметом рассмотрения Конституционным Судом РФ. Исходя из правовых позиций, выраженных в некоторых решениях, были внесены изменения и дополнения в уголовно-процессуальный закон. Так, Федеральный закон РФ № 73-ФЗ от 17 апреля 2017 г. определил перечень сведений, на которые не распространяется тайна предварительного расследования, лиц, которым данные предварительного расследования могут быть представлены, а также условия их представления. Также Федеральным законом РФ № 23-ФЗ от 4 марта 2013 г. действие ст. 161 УПК РФ было распространено на стадию возбуждения уголовного дела.

Вместе с тем ни решения высших судебных инстанций, ни изменения в закон не внесли какой-либо ясности в применение данной нормы. По-прежнему неурегулированными либо недостаточно полно и однозначно регламентированными в законе, а следовательно, спорными остаются вопросы о тех же субъектах, у которых может быть отобрана подписка, о стадии уголовного процесса, на которых эти участники могут быть предупреждены об ответственности, об объеме сведений, не подлежащих разглашению, о порядке отобрания подписки, ее содержании, периоде действия и многие другие. А главное, спорным является вопрос о том, действительно ли применение следователем ст. 161 УПК РФ способно ограничить конституционные права и свободы участников уголовного судопроизводства или затруднить доступ к правосудию, а следовательно, вправе ли они обжаловать действия следователя в суд в порядке ст. 125 УПК РФ? Эта проблема уже поднималась отдельными учеными, однако логического своего завершения так и не получила.

В Определении № 2065-О от 29 сентября 2020 г. Конституционный Суд РФ обозначил свою правовую позицию по данному вопросу, и на первый взгляд достаточно однозначно. Во-первых, он указал, что установленный ст. 161 УПК РФ запрет на разглашение является средством защиты данных предварительного расследования от предания гласности вне установленной законом процедуры и направлен прежде всего на защиту прав участников уголовного судопроизводства. А с учетом изменений, которые были внесены Федеральным законом РФ № 73-ФЗ от 17 апреля 2017 г., такой запрет не ущемляет прав подозреваемого, обвиняемого (а равно иных участников) на защиту, на квалифицированную юридическую помощь, на государственную и судебную защиту путем подачи ходатайств, жалоб, заявлений и иных процессуальных документов в государственные и межгосударственные органы по защите прав и свобод человека. Также тайна не распространяется на сведения, которые уже стали гласными путем распространения в сети Интернет или иным публичным образом либо в связи с проведением открытых судебных заседаний. И поскольку предусмотренные законом основания и порядок предупреждения участников уголовного судопроизводства о недопустимости разглашения данных предварительного расследования не причиняют ущерба конституционным правам и свободам участников и не затрудняют их доступ к правосудию, то такое решение следователя не может быть обжаловано в суд на основании ст. 125 УПК РФ.