В контексте развивающегося демократического общества особое внимание заслуживает изучение трансформации уголовно-процессуальных запретов, их эволюции во времени и пространстве, а также их влияние на модификацию норм, связанных с проведением следственных действий.

Например, свидетель это не просто «лицо, которому могут быть известны какие-либо обстоятельства...», а один из ключевых участников уголовного процесса, чьи показания могут стать решающими в установлении истины при расследовании уголовного преступления. Его права, обязанности, процессуальный порядок вызова и допроса законодатель сформулировал в ст. 56 Уголовно-процессуального Кодекса Российской Федерации, что, на взгляд автора, следует считать недостаточным, учитывая значимость участника. Безусловно, есть несколько норм, где законодатель определил и место, и порядок вызова на допрос, и общие правила проведения допроса (ст. 187–191 УПК РФ). Однако данные нормы не персонифицированы и распространяют свое действие на любого участника, вовлеченного в уголовно-процессуальную деятельность (потерпевшего, подозреваемого, обвиняемого). Вместе с тем отмечаем, что основания и процессуальный порядок производства допроса каждого из участников уголовного дела различен, что в уголовно-процессуальном законе отражено частично.

Рассмотрим данный вопрос на конкретном примере, а именно на случаях допроса адвоката (защитника) в качестве свидетеля на стадии предварительного расследования.

Перед тем как перейти к детальному рассмотрению процессуального порядка проведения следственного действия с данной категорией лиц стоит отметить, что до 2017 г. допрос в качестве свидетеля адвоката (защитника) об обстоятельствах, ставших ему известными в связи с оказанием юридической помощи, был законодательно невозможен в связи с тем, что данная категория лиц обладала юридической привилегией. Однако в практической деятельности были ситуации, когда допросы адвокатов все-таки проводились, но в процессе судебных заседаний признавались в качестве недопустимых доказательств по уголовному делу. Это было обоснованно, поскольку даже Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно в своих определениях указывал, что допрос защитника на стадии предварительного расследования, к примеру, без достаточных на то оснований признавался неправомерным. Зачем же следователи нарушали прямой запрет законодателя? По мнению Т.Ю. Марковой, «адвокатов вызывают на допрос не потому, что для этого есть достаточные основания, а для дальнейшего вывода адвоката из дела путем вынесения постановления о его отводе».

17 апреля 2017 г. Федеральным законом «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» № 73-ФЗ, редакция п. 2, 3, ч. 3 ст. 56 УПК РФ была изменена, прямая правовая привилегия стороны защиты не была упразднена, однако ее реализация была модифицирована. Так, ранее действующий прямой запрет на допрос адвоката (защитника) был законодателем снят, но с определенным условием, а именно: должностному лицу в рамках расследования уголовного преступления допросить адвоката (защитника) об обстоятельствах, ставших ему известными в связи с оказанием юридической помощи, стало возможно, но только по ходатайству самого адвоката (защитника) и с согласия лица, которому юридическая помощь была оказана. Следует согласиться с мнением Д.А. Мыльцына о том, что проблема допроса стороны защиты в настоящий момент стоит очень остро в связи с отсутствием реальных практических рекомендаций по проведению такого следственного действия.