Последние 10–15 лет в российском правоведении вполне можно обозначить главную тенденцию, называемую конституционализацией. При этом сам по себе конституционализм как явление, совмещающее в себе: а) конституционные идеи; б) нормативно-правовой базис; в) фактический политический режим, исходящий из действующей конституции; г) выстроенную систему защиты Основного Закона и конституционного строя, — стал богат на видовое многообразие. Дать обзор всему этому многообразию в рамках статьи невозможно, и даже само перечисление займет значительное количество строк. Однако в силу значимости даты события — 100-летие Конституции СССР 1924 г. — и такой непреходящей по остроте темы, как экономическое состояние России, неутихающие споры на протяжении 30 лет о плюсах и минусах плановой (советской) и рыночной (современной) экономических систем стали толчком для выражения некоторых научно-конституционных мыслей на страницах уважаемого издания.

Зерно конституционализма как такового (в ракурсе конституционной идеи и политической системы) содержится в ограничении, некоем сдерживании действий властных органов с помощью механизмов, заложенных в конституции. Если говорить об экономическом конституционализме, то это процесс формирования и функционирования конституционной социально ориентированной экономической организации государственности, а в итоге — организации государственности вообще. Это еще и обратное воздействие экономических факторов общества на всю целостность конституционализма.

Экономический строй (система, уклад) с набором его составляющих в юридическом оформлении (прежде всего, ст. 8 Конституции РФ 1993 г.) — часть российской системы конституционализма и одно из приоритетных направлений модернизации российской государственности. Экономический фактор, на взгляд автора, — одна из главных составляющих, от которой зависит политическая внутренняя и внешняя независимость и безопасность. Экономическая слабость не способствует сохранению государственного и национального суверенитетов — это очевидный факт, подтверждаемый страницами политической истории и экономической политики. Рассмотрение вопроса сохранения суверенитета в системе многосторонних соглашений (например, практика расширения торговых соглашений в рамках ТРИПС, созданного в 1994 г., или в целом ВТО — в 1995 г., ЭКОСОС — в 1945 г. и т.д.; и не только экономических: СЕТА — в 2017 г., НАФТА — в 1992 г. и т.д.) свидетельствует о системных разногласиях между богатыми и бедными странами, что приводит к параличу взаимоотношений. Есть и другие проблемы, связанные с состоянием государственных экономик, выливающиеся в борьбу государств за свой суверенитет.

Начало установления «основ и общего плана всего народного хозяйства и… его отраслей» было закреплено в п. «к» ст. 49 Конституции РСФСР 1918 г. Значение и содержание нормативного документа можно понять только в оценке исторического контекста — это очевидно. Как очевидно и то, что главный контекст принимаемых в советский период конституций — идеологический. При этом следует обращать внимание на результаты введенных норм. Эти результаты различаются на временных отрезках российской экономической истории. Изложим по порядку.

Центральным экономическим государственным органом, осуществляющим общегосударственное планирование развития народного хозяйства СССР и контроль за выполнением планов, по 1991 гг. являлся Государственный плановый комитет Совета Министров СССР (Госплан СССР). Невозможно обойти вниманием имя идейного вдохновителя и создателя советской программы Госплана Г.М. Кржижановского, который в периоды 1921–1923 и 1925–1930 гг. являлся первым председателем Госплана (ученый-энергетик и неординарный государственный деятель занимал и другие государственные посты, но в данной статье мы используем его имя именно в ракурсе истории Госплана).