В последние годы различные вопросы охраны (защиты) исторической памяти получили существенное внимание в трудах российских юристов, политологов и представителей иных наук.

Представляется, что повышенный интерес к данной тематике связан не только с тем, что ряд зарубежных государств не прекращает посягательств на итоги Второй мировой войны, выражающихся в регулярных попытках на различных уровнях исказить исторические факты и нивелировать ключевую роль СССР в победе над нацистской Германией и т.п., но и по причине имеющихся пробелов в понимании данного правового феномена.

Одним из главных вопросов в данной сфере остается правовая неопределенность в понятийно-категориальном аппарате, в первую очередь отсутствует правовое закрепление понятия «историческая память», что вызывает затруднения при определении правового инструментария по ее сохранению.

В связи с этим С.А. Куликова и И.Д. Кирносов полагают, что охрана исторической памяти является «многосоставным конституционно-правовым институтом, включающим как минимум три уровня: создание и закрепление государственной мемориальной концепции (национального образа истории); сохранение исторического наследия; защита исторической памяти от посягательств и искажения».

При этом существенное конституционно-правовое развитие данный институт конституционного права получил посредством появления новой ст. 67.1 в тексте Конституции Российской Федерации в результате конституционной реформы 2020 г. В данной статье необходимо обратить внимание на несколько значимых положений.