Цифровизация судебной системы в стране набирает обороты. Речь идет не только об электронных формах доступа к информации о деятельности судов, использовании видеоконференц-связи при проведении судебных заседаний, к которым уже многие привыкли, но и об использовании искусственного интеллекта (далее – ИИ).

Недавно проблему правосудия и ИИ подняли в региональном суде. В частности, в докладе Владимирского областного суда «Об итогах работы судов общей юрисдикции в 2023 году и задачах на 2024 год» была сделана отсылка к ИИ при осуществлении правосудия и отмечено, что Указом Президента РФ внесены изменения в Национальную стратегию развития искусственного интеллекта, предусматривающие постепенный переход к его использованию органами власти. «Искусственный интеллект должен оптимизировать нашу нагрузку, но он никогда не заменит судью. Надеемся, что искусственный интеллект реально облегчит нашу работу в части автоматизации процессов, не требующих интеллектуальных затрат, по бесспорным требованиям, но в то же время оставит место для принятия окончательного решения именно человеку, судье, способному оценить ситуацию, используя свой социальный опыт, применяя категории справедливость, милосердие». Озабоченность суда перспективами использования ИИ в судопроизводстве, на наш взгляд, справедлива. Попробуем разобраться.

Современное действующее понятие ИИ сформулировано в 2019 г. в Национальной стратегии развития искусственного интеллекта (далее – Стратегия) (Указ Президента РФ от 10 октября 2019 г. № 490 «О развитии искусственного интеллекта в Российской Федерации» (в редакции Указа Президента РФ от 15.02.2024 № 124).

Изменения коснулись практически всех разделов Стратегии, в том числе и самого понятия ИИ, и теперь оно сформулировано следующим образом: ИИ – комплекс технологических решений, позволяющий имитировать когнитивные функции человека (включая поиск решений без заранее заданного алгоритма) и получать при выполнении конкретных задач результаты, сопоставимые с результатами интеллектуальной деятельности человека или превосходящие их. Комплекс технологических решений включает в себя информационно-коммуникационную инфраструктуру, программное обеспечение (в том числе в котором используются методы машинного обучения), процессы и сервисы по обработке данных и поиску решений.

Если сравнить новый подход со старой редакцией данного правового института, то несложно заметить, что теперь отсутствует указание на такой признак сложного ИИ, как способность к самообучению, но при этом сохранен поиск решений без заранее заданного алгоритма. Поиск решений без заранее заданного алгоритма вкупе с получением результатов, сопоставимых с результатами интеллектуальной деятельности человека или превосходящих их, может включать в себя такие составляющие, как способность решения разнообразных задач, способность видеть аналогии, закономерности и справляться с новыми незапрограммированными задачами. Представляется, что наличие у ИИ таких способностей означает, во-первых, что он может и должен обучаться (самообучение или машинное обучение), и, во-вторых, является или простым ИИ с элементами сложного, или все-таки сложным ИИ, поскольку решение незапрограммированных задач в большей степени возможно лишь при наличии мыслительной деятельности или имитации мыслительной деятельности человека с помощью алгоритмов анализа огромного количества данных и выявления в них закономерностей.