В эллинистическую эпоху процесс объединения греческих городов-государств (полисов) в рамках крупных региональных союзов, имевших многие признаки единой государственности и обычно именуемых федерациями, заметно ускорился, и в III–II вв. до н.э. почти все области континентальной Греции, а также острова Эгеиды вошли в состав таких государственных образований. Феномен «федеративной Эллады» вызвал к жизни определенные новшества в материальном праве и организации суда, о которых, к сожалению, сохранились лишь отрывочные свидетельства. Любопытно, что сведения о существовании единого свода правовых норм, которые должны были соблюдаться во всех городах союза, т.е. своего рода «общего права», относятся не к наиболее известным и устойчивым федерациям греческих полисов этого времени, каковыми являлись, в частности, Ахейский, Этолийский и Беотийский союзы, а к Союзу критян, объединению довольно непрочному, которое время от времени распадалось и в котором, насколько нам известно, не существовало таких типичных для федеративной государственности эллинистической Греции институтов, как союзное гражданство и федеральное правительство, состоящее из выборных должностных лиц.

В нескольких договорах критских городов между собой, а также в постановлении Союза критян о гарантиях неприкосновенности полису Анафе (IC IV 197) содержится ссылка на некую διάγραμμα τῶν Κρηταιέων — Установление (буквально «роспись») критян, содержавшее нормы как материального, так и процессуального права. К первым относились правила исчисления денежного возмещения за правонарушение. В договоре между Гортиной и Латоной, после подробного описания процедуры назначения суда по требованию пострадавшего, кратко указывается, что «наказания нам следует применять те, которые записаны по отдельности в Установлении критян» (IC I 16.1, стк. 36–38), а в недавно обнаруженном соглашении между Гортиной и Кноссом (SEG LX 985) на плохо сохранившихся строках А 14–17, где речь идет об ответственности за совершение деликта, известного у греков под названием ἀφαίρεσις (на критском диалекте — ἀφαίλεσις) и примерно соответствующего нашему понятию «грабеж», дважды упоминается все та же διάγραμμα, согласно которой следовало уплатить возмещение. В двух других документах наиболее вероятное истолкование фраз, сохранившихся лишь частично, также состоит в том, что критские города договаривались наказывать правонарушителей либо согласно Установлению, либо с некоторым изменением его норм (IC IV 174, сткк. 53–54; SEG XXIII 589, сткк. 19–20). Таким образом, Установление критян содержало перечень деликтов и предписывало, какое возмещение следовало уплатить за совершение каждого из них. Тем самым была предпринята попытка ввести во всех городах Союза критян единообразные наказания за те или иные правонарушения, которые применялись бы в ситуации, когда виновный и потерпевший были гражданами разных полисов.

Урегулированию подобных тяжб были посвящены и процессуальные предписания Установления. Договор между Гиерапитной и Приансом предусматривает, что правонарушения (ἀδικήματα), совершенные гражданином одного города в отношении гражданина другого, должны быть вначале предметом досудебного разбирательства с участием посредника (πρόδικος), «как предписывает Установление» (IC III 3.4, сткк. 64–65). Постановление Союза критян о гарантиях безопасности Анафе, напротив, предоставляет жителям этого острова право привлечь к суду нарушителя гарантий по упрощенной процедуре, без досудебного разбирательства и внесения залога; там же говорится, что взыскание возмещения (πρᾶξις) будет происходить «согласно Установлению» (ICIV 197, сткк. 24–27).