Существует множество отраслевых академий, имеющих не всегда общепризнанный статус и репутацию. Тем не менее их возникновение отражает стремление социума к профессиональной самоорганизации. В Международной академии сравнительного права, организованной в Женеве в 1924 г., был заложен не только чисто профессиональный, но общегуманитарный стратегический вектор на интернационализацию и международное сотрудничество в сфере права, который требуется адаптировать к эпохе многополярного мира.

Сравнительное правоведение как наука стало формироваться в первых десятилетиях XIX в., в условиях судьбоносных модернизационных преобразований. Все существующие попытки сравнения (в том числе в праве) были не более чем разрозненными и случайными эпизодами, не имевшими наукообразующих последствий. Вряд ли оправданным является рассматривать использование сравнительных данных при составлении древнегреческих Законов XII таблиц в Древнем Риме, конструировании средневекового кутюмного права как доказательства ранней институционализации сравнительного правоведения. В древних и средневековых обществах на детальное и планомерное сравнение не было ни общественного запроса, ни интеллектуально-информационных возможностей. Автономно развивавшиеся социумы и даже крупные империи не нуждались в глубоком познании «Чужого права». Информация об этом иностранном праве была неполной, и она не воспринималась с должной глубиной и критичностью. Интеллектуальная ситуация начинает кардинально меняться в эпоху Просвещения в XVIII в. Но даже тогда, когда желательность правового сравнения становится очевидной, она еще не трансформируется в повседневную, жесткую необходимость.

Многие представители европейской науки считают Бэкона, Лейбница и Ш.Л. Монтескье основоположниками сравнительного правоведения в XVII–XVIII вв. Но при всем уважении к данным авторам «их можно назвать лишь предвестниками сравнительного права».

«Данный конгресс можно считать неким энергетическим всплеском в череде усилий компаративно-правового характера, иллюстрирующим опыты прошлых поколений. В его работе приняли участие ведущие специалисты в данной области того времени, в том числе Р. Салейль, Э. Ламбер, Ф. Эсмен и Ф. Полок». Организаторы из Франции были полны планов по поводу возможностей создания «всемирного права» в недалеком будущем и трактовали сравнительное правоведение как науку. Англо-американские участники, будучи прагматиками, не питали иллюзий по поводу консолидации человечества и рассматривали сравнение лишь как метод. На следующем международном конгрессе — в Сент-Луисе, организованном в 1904 г. в память приобретения США Луизианы у Франции, практическое начало всецело доминировало. На Конгрессе преобладали судьи и адвокаты из 14 стран, а не члены академического сообщества. Были представлены США и преимущественно европейские страны (Австрия, Бельгия, Великобритания, Франция, Германия, Италия, Нидерланды, Швеция, Швейцария), а также Латинская Америка (Аргентина, Бразилия, Мексика) и Китай.

На первый взгляд, парадоксально, но это вполне объяснимо, что осознание целеустремленности сравнения конкретных правовых норм соседних стран приходит первоначально к германским юристам. Ведь именно они были особенно озабочены будущим своей родины и подумывали о зарубежных правовых рецепциях как способе, содействующем государственному единству страны. В раздробленной, конфедеративно-организованной стране развертываются нешуточные дебаты по поводу оправданности использования иностранного правового опыта. Патриоты (прежде всего — с Северо-Востока, из Пруссии) отвергают последний, космополиты (с Юга и Юго-Запада, Центра) — наоборот, приветствуют. Так или иначе, в условиях Наполеоновской экспансии и даже после ее краха судьбы европейских народов все более тесно переплетаются.