Саморегулирование деятельности субъектов является неотъемлемым условием и контекстом существования любой корпоративной юридической конструкции — докажем этот тезис.

Саморегулирование возможно только благодаря существованию речи у человека — это суждение не является новым для науки. Так, Ульпиан (170–228 гг.) утверждал, что право есть искусство добра и справедливости (лат. — «Jus est ars boni et aequi»). Эта фраза знакома многим юристам, но лишь немногим известен денотат, который был отвлечен ученым-юристом многие века назад и зафиксирован с целью познания, — определим денотат, т.е. определим объект, которому Ульпиан (лат. — Ulpianus) приписал (apertis verbis, лат. — назвать вещь своим именем) имя «право» (лат. — jus). Искусства различают по следующим типам: звуковые, словесные, зрелищные, прикладные и изобразительные. Звуковое искусство — это музыка, словесное — литература.

Итак, буквально Ulpianus изрек, что «право» есть литература о добре и справедливости. Литература — вид искусства, в котором материальным носителем образности является слово. Речь — язык в действии. Язык же — это система знаков, включающая слова с их значениями плюс синтаксис — набор правил, по которым строятся предложения. Слово представляет собой одну из разновидностей знаков, поскольку последние присутствуют в различного рода формализованных языках.

Таким образом, «право» есть часть (ограниченный объем понятия) человеческой речи. In aliis verbis, «право» — это имя объекта, тогда как массив знаков — это денотат. Речь существует в трех формах (письменная, устная и внутренний монолог) — в точно таких же формах существует право (внутренний монолог явился основой для так называемой «психологической школы права»).

Происхождение речи носит естественный (социальный) характер, точно такое же происхождение имеет и право. Верифицируется это суждение путем наблюдения (e.g., средства массовой информации, дети-маугли): законодатели разных стран создают и изменяют современный законодательный массив каждый день.