Перспективы развития комплексной психолого-религиоведческой экспертизы
Аннотация
Активное распространение в последние десятилетия псевдоценностей, противоречащих подлинной духовности, морали и культурно-историческим традициям, привело к тому, что комплексная психолого-религиоведческая экспертиза не предполагает участия в качестве экспертов теологов и богословов. Из-за этого не учитывается мнение большого числа профессионалов. Представителям традиционных конфессий нашей страны есть что сказать: у них большой опыт в вопросе трансляции духовно-нравственных ценностей, оценки деятельности внутриконфессиональных радикальных течений, а также урегулирования конфликтов и разногласий.
Ключевые слова
Тип | Статья |
Издание | Эксперт-криминалист № 02/2024 |
Страницы | 10-13 |
DOI | 10.18572/2072-442X-2024-2-10-13 |
В 2020 г. в Конституцию России были внесены поправки, которые задекларировали веру в Бога с переданными нам предками идеалами как основу единства народов страны (ст. 67.1 ч. 2). Это побуждает нас поставить вопрос о необходимости модернизации практики проведения религиоведческой экспертизы, которая опирается исключительно на идеи свободы вероисповедания, закрепленные в ст. 17 ч. 3 Конституции России, как свободы от веры, а не свободы веры.
При проведении любой экспертизы ключевыми являются принципы непредвзятости и научной обоснованности, соблюдение которых обеспечивает принятие неконфликтных решений. Насколько возможно проведение данного вида экспертизы представителями исключительно академической науки (гуманитарных наук)? Нет ли необходимости привлечения в качестве эксперта представителей традиционных конфессий нашей страны?
Для формирования мнения по данному вопросу можно обратиться к решениям Верховного Суда РФ, которые отражают практику проведения экспертиз. Так, решение о ликвидации религиозной группы «Элле-Аят» было принято на основании проведенной психолого-лингвистической религиоведческой экспертизы. Эксперты в этом случае установили, что данный эзотерический культ не соответствует современным научным достижениям, однако их основные обряды соответствуют религиозным. То, что основатели «Элле-Аят» сами создали пропагандируемое религиозное учение, считая себя богами, имеющими способности исцелять людей, не смутило экспертов.
Этот пример очерчивает проблему соотношения познаний лиц, назначаемых экспертами, и специальных знаний субъектов, компетентных в вопросах духовно-нравственных и религиозных ценностей. Суды не видят необходимости консультаций с теми, кто может высказать позицию по значению религиозного учения и смысла религиозных практик ввиду того, что такой консультант чаще всего будет представителем одной из традиционных конфессий России. Но может ли религиоведческая экспертиза опираться исключительно на познания в области права, психологии, лингвистики или медицины?
Если основной целью назначения экспертизы является разрешение правового вопроса о регистрации религиозной организации, то специальные знания не нужны. Практика это подтверждает, так как 95% экспертиз проводятся при регистрации и перерегистрации организаций: в 60% случаев исследуются документы, беседа с руководителем проводится менее чем в четверти случаев, а изучение богослужений и обрядов происходит всего в 7%. Сама по себе организация данного вида экспертизы, по сути междисциплинарной, которую проводят должностные лица и государственные служащие, а также ее рекомендательный характер и низкий уровень регламентации дают множество предпосылок к тому, чтобы ее назначение на практике было редким и сводилось к проверке полноты собранных документов.