Надлежащее исполнение обязательства по хранению вещи по общему правилу должно осуществляться хранителем лично (ибо «…поклажедатель… — как верно констатирует на сей счет М.И. Брагинский, — обычно учитывает индивидуальные (здесь и далее курсив в цитатах наш. — Ю.П.) особенности хранителя: заслуживает ли он доверия…» и т.п.). Между тем данная концептуальная идея выражена законодателем не прямо (как, к примеру, в ст. 780 Гражданского кодекса РФ (ГК РФ)), а посредством закрепления механизма согласования передачи вещи на хранение третьему лицу в качестве «шаблонного» (хотя и не безусловно применяемого) инструмента легитимации такой передачи (см. абз. 1 ст. 895 ГК РФ).

В роли субъекта дачи согласия, разумеется, выступает основной интересант — поклажедатель (действующий от собственного имени или через представителя, поскольку резонов для применения п. 4 ст. 182 ГК РФ нет).

Предметом же санкционирования, дословно, является передача вещи хранителем на хранение третьему лицу (т.е. «трансферт» происходит между хранителем и неким сторонним субъектом, без участия, но — в рамках «дежурного сценария» — с ведома поклажедателя).

В ракурсе сопряжения с общими положениями об обязательствах (и в первую очередь — об их исполнении) указанную передачу принято (и не беспричинно) идентифицировать как вариацию возложения исполнения обязательства по хранению вещи на третье лицо в соответствии со ст. 313 ГК РФ (но не как замену должника в обязательстве). Юридико-фактическая основа складывающихся между хранителем и третьим лицом отношений строгому нормированию не подвергается (подобное положение дел, впрочем, не уникально: увы, но отечественное «…право, — справедливо подмечает С.В. Сарбаш, — в вопросе регулирования возложения… нередко оставляет не освещенным правоотношение, возникающее в связи с соглашением… о возложении…»); вместе с тем приоритетной (главенствующей) правовой формой здесь, несомненно, будет договор, заключаемый между хранителем и третьим лицом (причем с направленностью сугубо на оказание услуг по хранению).

Таким образом, на основании абз. 1 ст. 895 ГК РФ имеющая сделочную природу (по крайней мере в подавляющем большинстве случаев) передача хранителем вещи на хранение третьему лицу по умолчанию нуждается, причем в силу указания закона, в согласии поклажедателя, напрямую не участвующего в акте передачи. Это дает весомые поводы для оценки разрешительного волеизъявления поклажедателя в качестве согласия третьего лица на совершение сделки в срезе положений ст. 157.1 ГК РФ (естественно, наблюдаемый терминологический «каламбур» при употреблении понятия «третье лицо» не является тому препятствием: в ст. 895 ГК РФ лицо именуется «третьим» в логике его противополагания сторонам договора хранения, а в ст. 157.1 ГК РФ — участникам сделки, требующей получения согласия).