Преступность в современном мире кардинально изменилась за последнее десятилетие: достаточно внушительное количество преступлений и правонарушений совершается с использованием информационно-телекоммуникационных технологий. В том числе многие противоправные деяния так или иначе сопряжены с цифровыми финансовыми активами, криптовалютой и иной виртуальной валютой, которые представляют собой совокупность электронных данных (цифрового кода или обозначения), содержащихся в информационной системе, созданных с использованием шифровальных (криптографических) средств.

Развитие новых финансовых технологий заметно повлияло на состояние, структуру и динамику преступности. Информационные технологии в своем инновационном развитии обусловили переход практически всех сфер деятельности общества в цифровое пространство. Анализ статистических данных, изучение материалов уголовных дел и различных аналитических обзоров показали, что за последние 5 лет значительная часть всех преступлений, совершаемых с применением разного рода виртуальной валюты, приходится на противоправные деяния по легализации денежных средств, полученных преступным путем в сфере незаконного оборота наркотических средств. Часть преступлений приходится на незаконный оборот оружия, прослеживается тенденция к распространению такого факта, как хищение криптовалюты. Отсутствие в стране судебного прецедента в теории и практике до сих пор порождает вопросы о том, возможно ли признавать криптовалюту в качестве предмета хищения, несмотря на существующие приговоры, вступившие в законную силу. В связи с природой криптовалюты возникает серьезная теоретическая проблема: поскольку любая криптовалюта – это компьютерная информация, то может ли она являться предметом хищения? На сегодняшний день до сих пор отсутствует четкое законодательное регулирование по вопросам использования криптовалюты: ни Гражданский кодекс Российской Федерации (далее – ГК РФ), ни Налоговый кодекс Российской Федерации не используют данное понятие, в том числе отсутствует и конкретное указание в нормах уголовно-процессуального и уголовного законодательства. Многие исследователи, ссылаясь на Федеральный закон от 27 июня 2011 г. № 161-ФЗ «О национальной платежной системе», которым введено понятие электронных денежных средств и электронного средства платежа, Федеральный закон от 31 июля 2020 г. № 259-ФЗ «О цифровых финансовых активах, цифровой валюте и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», а также на п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30 ноября 2017 г. № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», полагают, что по смыслу положений п. 1 примечаний к ст. 158 Уголовного кодекса РФ и ст. 128 ГК РФ хищение криптовалюты должно рассматриваться как хищение чужого имущества.

Как показывает судебная практика, указанное применение норм действующего законодательства достаточно успешно применяется при вынесении приговоров и во многих случаях, несмотря на апелляционные и кассационные рассмотрения жалоб на решения нижестоящих судов, остаются без изменений и приговоры вступают в законную силу. То есть, несмотря на то, что криптовалюта не обладает признаками телесной вещи, законодатель и судебная практика допускают квалификацию хищения подобных ценностей как мошенничество, кражу или грабеж. Некоторые исследователи считают, что законодатель не должен торопиться признавать цифровую валюту видом имущества, а идти по «пути конструирования юридической фикции» и не более того.