Словосочетание «империя зла» в современном политическом лексиконе стало привычным. Демонизация недружественного государства или какого-либо враждебного социально-политического образования выстраивается в жестких рамках дихотомии «друг — враг». При этом территориальный признак и географическое расположение не играют главной роли. Определяющим моментом разделения является идеология.

Эрнст Кассирер подчеркивает, что там, где этический момент, ценностная составляющая формулируются с достаточной силой и чистотой, там результатом становится упрощение идеальной структуры политического космоса: «вместо бесконечного числа и многообразия возможных противоположностей бытия появляется, по сути дела, единственная, всеохватывающая и всепоглощающая ценностная противоположность». Это и есть этический дуализм добра и зла.

Отсюда — богатый символизм в конгломерате сложных отношений, складывающихся между склонными к взаимной вражде политическими телами. Парадоксально здесь сочетаются рациональный расчет и… примитивный страх перед демонами: символические фигуры сохраняют свою действенность на протяжении долгого времени. Так, Прометей остается метафорой технологического прогресса. Сатана же — это символ уничтожения законной власти, подрыва господствующего социального и морального порядка, перманентного восстания.

У древних гностиков зло было вечным антагонистом и антиподом добра. Злой бог захватил власть над земным миром, порождая грозные, мрачные персонификации в виде деспотов, магов, тайных сект, целых государств и империй. Гуманистический Ренессанс с его оккультными изысканиями частично легализовал темную сторону бытия, которая в Средневековье занимала вполне выраженные и очерченные пространства религиозной жизни. Просвещение решительно отодвинуло эти проблемы в область суеверий и заблуждений. В Новое время зло продолжало свое существование либо как недостаток добра, либо как самостоятельная субстанция. Новый гностицизм сохранял старую дихотомию хорошего и плохого, чистого и нечистого, только находил для них иные формы. В XX столетии фигура дьявола в политическом пространстве свела все образы антипорядка воедино, в некое радикальное зло, «открыв дорогу страху и ненависти». Борьба символов света и тьмы продолжилась. Длится она и по сей день…

Попытка создать искусственную истину посредством политической, государственной религии приводила неизбежно к появлению ее противоположности. Трактат Никколо Макиавелли «Государь» содержал формулу цинической техники осуществления абсолютной власти. Мыслитель прибегает к нормативно-оценочным категориям, описывая должное поведение правителя. «Самое же главное для государя — вести себя с подданными так, чтобы никакое событие — ни дурное, ни хорошее — не заставляло его изменить своего обращения с ними». Идеальный правитель должен использовать радикальную власть в качестве действенного насилия во имя государственного интереса.