Предметом статьи является деятельность общественных (экспертных, консультативных) советов при исполнительных и законодательных (представительных) органах государственной власти федерального и регионального уровней в современной России. Феномену общественных советов при органах госвласти, содержанию их деятельности посвящено немало междисциплинарных исследований российских авторов. История данного института берет свое начало с 2005 г., при этом дискуссии не прекращаются по сей день. Процесс «перезагрузки» советов, действующих при органах государственной власти, предпринятый в 2013–2014 гг., не разрешил всех проблемных вопросов, хотя несколько ослабил их остроту. Почему так происходит?

На мой взгляд, причина кроется в том, что общественные советы при госструктурах находятся в переходной зоне между гражданской и административно-государственной сферами, каждая из которых имеет свои конституирующие признаки и закономерности, регулируется специфическими правилами. В силу неоднородности вышеназванная переходная зона наполнена как исправляющими, так и деструктивными взаимовлияниями, определяющими характер данного института и степень его инклюзивности (или эксклюзивности). В данном случае речь идет о степени вовлеченности граждан в деятельность общественных советов при госструктурах и их влияния на принимаемые решения. В значительной степени это зависит от конкретного соотношения сил между гражданской и государственно-административной сферами общественной жизни, поэтому добиться незыблемости здесь вряд ли удастся. А вот стремиться к достижению «благотворной обратной связи» необходимо, чтобы повысить вовлеченность граждан в решение жизненно важных вопросов.

В настоящее время общественные советы при государственных структурах выполняют роль посредников (переговорных площадок, механизмов) между гражданским обществом и властью. Российские исследователи отводят им роль институтов, выполняющих медиаторские функции между основными акторами публичной политики, объединяющими интересы и устраняющими возникающие противоречия. При этом особенности работы органов государственной власти влияют на конкретные формы и характер деятельности этих «пограничных структур» (опр. Д. Гастона), а также состав участников. Соглашусь с А. Сунгуровым, что члены советов приобретают статус «эксперта» автоматически в результате вхождения в ту или иную переговорную площадку. Дополню этот тезис другой составляющей: при вхождении в тот или иной совет независимых экспертов он автоматически приобретает статус «общественного». Именно поэтому я не вижу принципиальной разницы между терминами «общественный», «экспертный», «экспертно-консультационный», «научно-консультативный» применительно к советам, действующим в промежуточной зоне между гражданским обществом и государственно-административной сферой, и не считаю это предметом дискуссий.