Активная легитимация в лесных спорах
Аннотация
В правоприменительной практике наблюдаются различные подходы к определению субъектного состава судебных споров по делам, связанным с защитой имущественных интересов Российской Федерации в области лесных отношений, — относится ли это полномочие к компетенции федерального органа исполнительной власти или к компетенции органа государственной власти субъекта Российской Федерации. Процессуальное значение выражается в определении надлежащего истца и ответчика, возможности процессуального правопреемства в связи с перераспределением полномочий между органами власти, определении иных процессуальных последствий разграничения компетенции.
Ключевые слова
Тип | Статья |
Издание | Арбитражный и гражданский процесс № 04/2024 |
Страницы | 3-7 |
DOI | 10.18572/1812-383X-2024-4-3-7 |
До 2017 г. полномочие на предъявление исков в защиту интересов Российской Федерации в области лесных отношений не было прямо закреплено за каким-либо федеральным органом власти или органом власти субъекта Российской Федерации. В судебной практике признавалась возможность предъявления таких исков органами государственной власти субъектов ввиду реализации ими ряда других прав в имущественной сфере, относящейся к регулированию лесных правоотношений.
С 2017 г. полномочие осуществлять от имени Российской Федерации защиту, в том числе в судебном порядке, имущественных прав и законных интересов Российской Федерации в области лесных отношений было закреплено за Федеральным агентством лесного хозяйства (Рослесхоз). У компетентных органов государственной власти субъектов Российской Федерации аналогичное право отсутствует, хотя имеется ряд смежных полномочий по вопросам распоряжения, охраны, учета лесных участков, находящихся в собственности субъектов Российской Федерации, осуществления делегированных полномочий Российской Федерации.
Несмотря на это, в судебной практике имеются примеры продолжения обращения региональных органов с исковыми заявлениями в защиту интересов Российской Федерации и после 2017 г. Продолжается участие в судебных процессах, начатых до октября 2017 г. и длящихся до настоящего времени, а также, в некоторых случаях, — при решении вопросов на стадии исполнения судебных актов (например, об отсрочке исполнения). Такой подход приводит к фактической конкуренции полномочий и коллизии между материальным и процессуальным интересами. Региональный орган не обладает явно обозначенной компетенцией по защите интересов Российской Федерации. Однако, будучи истцом в судебном процессе, он должен занимать активную позицию по вопросу, не входящему в его компетенцию. В результате, исходя из традиционных представлений о гражданском процессе, возникают сомнения в наличии материального интереса и предпосылок для дальнейшего участия в процессе. С другой стороны, федеральный орган, явно и недвусмысленно обладающий правом на обращение в суд, привлекается к участию в деле в качестве третьего лица и, в отличие от истца, в этом статусе обладает меньшей заинтересованностью в исходе дела и не всегда проявляет должную степень процессуальной активности.