«Множественные убийства» — термин, прочно вошедший в юридический и общественный обиход, вызывает устойчивые ассоциации с исключительной жестокостью и высокой общественной опасностью таких деяний. Однако в российском уголовном праве это понятие не является просто оценочным. Оно представляет собой сложную юридическую конструкцию, требующую тонкой и точной квалификации, где решающее значение приобретает правильное разграничение единого преступления и совокупности отдельных убийств. Актуальность и значимость всестороннего исследования проблем уголовно-правовой квалификации множественных убийств обусловлены ее высокой теоретической и практической ценностью. Для правовой науки углубленный анализ данного института служит основой для дальнейшего развития учений о составе преступления, вине в форме умысла, а также о конкуренции уголовно-правовых норм и правилах квалификации при совокупности преступлений.

В теории уголовного права России сформировалось несколько основных подходов к квалификации множественных убийств, которые являются доктринальной базой для судебной практики. Центральный вопрос, вокруг которого ведутся дискуссии, — это разграничение единого продолжаемого преступления и совокупности отдельных преступлений (так называемые сопряженные или множественные эпизоды, предусмотренные отдельными пунктами ч. 2 ст. 105 УК РФ).

Типичным примером множественного убийства является п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ, предусматривающий ответственность за убийство двух или более лиц. В п. 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ № 43 отмечено, что продолжаемым является преступление, состоящее из двух или более тождественных противоправных деяний, охватываемых единым умыслом. Единство умысла (единое преступное намерение убить двух и более лиц) в представленной формуле п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ могло бы быть единственным безусловным критерием. Но, как нам известно, после исключения Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. п. «н» из ч. 2 ст. 105 УК РФ перед правоприменителем возникла проблема: как квалифицировать множественные убийства, не охватываемые единым умыслом и совершаемые разновременно? Очевидно, что путей было только два — или квалифицировать по совокупности преступлений, или придать иной смысл понятию «убийство двух и более лиц».

С точки зрения уголовно-правовой политики, было бы нелогично делить одинаково опасные множественные убийства на две части, одну из которых считать квалифицированным составом, а другую — нет. Указание на ст. 17 УК РФ о совокупности преступлений не является абсолютной преградой, так как окончательная квалификация содеянного — задача законодателя. Отмена признака неоднократности фактически преобразовала пункт «а» в единичное деяние, учитывающее множество потерпевших, тем самым узаконив «учтенную совокупность».

В 2008 г. Пленум Верховного Суда РФ подтвердил эту позицию, уточнив, что убийство двух и более лиц, совершенное одновременно или в разное время, не образует совокупности преступлений и квалифицируется по пункту «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ (если виновный ранее не был осужден ни за одно из них). Следует отметить, что предложенная Верховным Судом интерпретация данного пункта является в значительной степени вынужденной и не лишена недостатков. Фактически Верховный Суд создал юридическую фикцию — «единое преступление с множественными последствиями». Это облегчает практическую квалификацию, но противоречит фундаментальным принципам уголовного права (вины, справедливости, индивидуализации ответственности) и не всегда адекватно отражает степень общественной опасности деяния и личности преступника. Это паллиатив, а не системное решение. Концепция «учтенной совокупности» в рамках одного случая осуждения искусственно объединяет отдельные преступления, которые могли быть совершены в разное время, в разных местах, по разным мотивам и против разных жертв.