Важной вехой в развитии отечественного уголовного судопроизводства выступил переход от действовавшей в советский период системы прокурорского санкционирования применения мер пресечения (ст. 96 УПК РСФСР 1960 г.) к судебной процедуре избрания мер пресечения. Как отмечал И.Л. Петрухин, применение этих мер ограничивает фундаментальные свободы граждан.

Разрешение судом ходатайства следователя или дознавателя о необходимости использования наиболее суровых превентивных мер противодействия незаконному поведению подозреваемых рассматривалось как признак демократизации предварительного расследования и внедрения в него состязательных начал. Предполагалось, что выступая в качестве независимого органа осуществления правосудия, суд будет избавлен от обвинительного уклона; его решения будут приниматься с участием сторон в их равном противоборстве. Таким образом, сторона защиты должна была получить эффективные рычаги для исключения незаконных и/или необоснованных случаев применения суровых мер пресечения.

К сожалению, эти ожидания не оправдались. Судебная статистика показывает, что за 2024 г. в суды поступило 92 681 ходатайств о заключении под стражу; из них было удовлетворено 82 514, что составило 89%. Сопоставимые цифры наблюдались и в предшествующие годы. В своем выступлении на Петербургском международном юридическом форуме заместитель министра юстиции Российской Федерации В.В. Фёдоров отметил, что с 2010 г. количество осужденных к реальному лишению свободы сократилось в три раза; количество заключенных в следственных изоляторах при этом не изменялось. Так как рост преступности на фоне значительного уменьшения приговоров к отбыванию наказания в исправительных колониях отсутствовал, следовало бы ожидать пропорционального сокращения числа лиц, заключенных под стражу. Добропорядочное поведение осужденного к наказанию, не связанному с лишением свободы, позволяет сделать вывод об отсутствии необходимости использования в его отношении строгих мер пресечения, назначаемых судом. Тем не менее суды по-прежнему удовлетворяют около 90% ходатайств о применении мер пресечения к подозреваемым и обвиняемым.

Указанная ситуация потребовала вмешательства Верховного Суда РФ, который Постановлением Пленума от 27 мая 2025 г. № 1 внес обширные изменения в Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2013 г. № 41 «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста, залога и запрета определённых действий». Большая часть этих модификаций связана с обеспечением обоснованности принимаемых судом решений и обсуждением возможности более мягкой меры пресечения.

В частности, Пленум Верховного Суда РФ во исполнение ч. 1. ст. 108 УПК РФ еще раз требует установления судами фактов, устанавливающих основания избрания мер пресечения, а также других сведений, имеющих значение для принимаемого решения (п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 мая 2025 г. № 1). Ранее установление данных, определяющих основания избрания мер пресечения, предусматривалось изначальной редакцией п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2013 г. № 41; достаточность таких данных требовала и редакция этого документа от 25 мая 2016 г.