Долгое время в среде практикующих юристов и правоведов распространялось мнение о том, что судебный процесс — это борьба всех против всех. Отчасти это предположение можно назвать верным в силу публично-правовой природы государственных процедур, нацеленности сторон судебного спора на одержание формальной победы в правовом конфликте. Однако, по нашему мнению, данная гипотеза является вполне опровергаемой, во всяком случае на отдельных этапах процесса.

Стремление к сотрудничеству и проявлению добросовестности — важные явления, зародившиеся исконно в частном праве, но постепенно проникшие и в публичное, процессуальное право. Данные инструменты были «позаимствованы» последним не случайно: диктат и абсолютизация принципа состязательности привели к пониманию его губительного воздействия в отсутствие механизмов, сдерживающих стороны от злоупотреблений и бездействия.

Так, в попытке поиска баланса интересов сторон и наиболее релевантного способа взаимодействия участников спора с судом правоприменители Российской Федерации и иных юрисдикций активно ссылаются на принципы сотрудничества и добросовестности при рассмотрении гражданских дел даже в отсутствие их нормативного закрепления.

Можно по-разному подходить к вопросу определения правовой природы добросовестности и сотрудничества: называть их явлениями, идеями, обязанностями/требованиями, презумпциями или вполне сформировавшимися принципами. Обозначим сразу, что целью данной научной статьи является не определение правовой природы сотрудничества и добросовестности в цивилистическом процессе, а разрешение спорных вопросов их соотношения. По этой причине здесь и далее по тексту мы будем именовать их в качестве принципов правосудия, каковыми мы их и считаем на современном этапе.

Стоит отметить, что если самостоятельность и автономность требования процессуальной добросовестности практически не вызывает сомнений, то к принципу сотрудничества есть по крайней мере два подхода. Последователи первого подхода относят сотрудничество к одному из проявлений (элементов) добросовестности как более общего принципа, что в целом характерно именно континентальной правовой традиции. То есть сотрудничество в этом подходе выступает не отдельным принципом, а, скорее, одним из направлений проявления процессуального сотрудничества.