Актуальность темы. В научных изданиях последних десятилетий в зарубежных странах появилось много публикаций, посвященных исследованиям будущего государства и права. Эта тема является предметом исследований и российских авторов по таким научным направлениям, как: философия, экономические науки, регионоведение, государствоведение, политология и др. В отраслях юридической науки это исследования, в частности, авторов: С.А. Авакьян, С. Степин, Ю. И. Скуратов, А.Л. Панищев, Т.Я Хабриева, Н.Н Черногор, А.С. Емельянов, Б.С. Эбзеев и др. Интерес к теме будущего государства и права в современный период, очевидно, прежде всего связан с тем, что с 60-х годов XX в. и с начала XXI тысячелетия человечество вступило в новый этап цивилизационного развития, связанный с созданием электронных интернет-коммуникаций; технологической революцией, создающей основы для развития индустриального интернета; созданием систем больших данных, позволяющих осуществлять управление видами деятельности колоссальных масштабов; в связи с созданием искусственного интеллекта, способного, в частности, генерировать машиночитаемое право и др. По этому поводу хотелось бы процитировать Президента РФ В.В. Путина, который в одном из посланий Федеральному Собранию (парламенту) РФ отметил: «в мире сегодня накапливается громадный технологический потенциал, который позволяет совершить настоящий рывок в повышении качества жизни людей, в модернизации экономики, инфраструктуры и государственного управления. Насколько эффективно мы сможем использовать колоссальные возможности технологической революции, как ответим на ее вызов, зависит только от нас. И в этом смысле ближайшие годы станут решающими для будущего страны».

Соответствующие изменения технологий являются контекстом, в котором формируются тенденции и перспективы развития современного мира. Относительно Российской Федерации в Указе Президента Российской Федерации от 31 марта 2023 г. № 229 «Об утверждении Концепции внешней политики Российской Федерации» названы факторы, которые «определяют особое положение России как самобытного государства-цивилизации, обширной евразийской и евро-тихоокеанской державы, сплотившей русский народ и другие народы, составляющие культурно-цивилизационную общность Русского мира». В ряду этих факторов называются: «Более чем тысячелетний опыт самостоятельной государственности, культурное наследие предшествовавшей эпохи, глубокие исторические связи с традиционной европейской культурой и другими культурами Евразии, выработанное за много веков умение обеспечивать на общей территории гармоничное сосуществование различных народов, этнических, религиозных и языковых групп».

В начале XXI в. в российской науке возник феномен активного обращения к классическим и новым идеям строительства интеграционных взаимодействий России с иными государствами на базе евразийской идеи, что объяснимо и в силу особенностей географического расположения России (государство, которое находится в двух частях света, — Европе и Азии), и поскольку: «Евразия — это регион, где не только пересекаются интересы многих как крупных, так и небольших государств, возникают споры, конфликты, ну и место огромных возможных для реализации транснациональных проектов: энергетических, транспортных, финансовых и многих других — интеграционных усилий во многих сферах жизнедеятельности этих стран».

Все вышесказанное актуализирует исследования, посвященные перспективам такой формы объединения людей, как государство, и такого инструментария государственного управления, как право. Наиболее актуальными для российской практики многонационального федеративного государства, на наш взгляд, является проведение исследований состояния интеграционных процессов в современном мире, касающихся государств, имеющих федеративную форму государственного устройства. Указанная политико-территориальная организация государства, предполагающая высокую децентрализацию власти, особенно уязвима к угрозам и вызовам глобализации как процесса, несущего в себе отрицание государства и государственных суверенитетов, ограничивающая признаки национально-культурной идентичности человека (народа) лишь его языковой идентичностью.