Роман Анатольевич Ромашов: «О реалистическом позитивизме, объективном и субъективном праве и правилах»
Аннотация
Представлена авторская концепция реалистического позитивизма Р.А. Ромашова, которая критикует формальный позитивизм (Г. Кельзен) как «правовой идеализм», оторванный от реальности, и преодолевает его инструментальную ограниченность. Она предлагает рассматривать государство, право и преступление как взаимосвязанные детерминанты в едином континууме — социально-юридической среде, «государственно-правовой системе», развивающейся под влиянием внешних и внутренних факторов, разграничивая абстрактное право, публичное позитивное право, публичное негативное право, частное право. Концепция синтезирует позитивизм (формальные источники), социологический подход (фактическое воздействие, среда) и психологический тип (мотивация субъектов). Объективное право понимается как единая обязательная для всех нормативная система, тогда как субъективное право (особенно в частной сфере и международных отношениях) как совокупность правил, требующих согласования/одобрения и подверженных коллизиям. Подчеркивается радикальный разрыв с советской моделью (право — инструмент тотально публичного государства) в пользу современной России, где естественные права человека первичны, частное право автономно, а дифференциация «человек» (естественные права) / «гражданин» (позитивные права) отражает синтез естественно-правового и позитивистского подходов. Реалистический позитивизм предлагает адекватную модель для анализа права как динамической системы в конкретной социально-исторической и политической реальности, объясняя взаимодействие формальных норм, практик и мотивации, и дает инструменты для осмысления права в условиях правового плюрализма, многополярности и трансформации правопорядка.
Ключевые слова
| Тип | Статья |
| Издание | История государства и права № 07/2025 |
| Страницы | 2-10 |
| DOI | 10.18572/1812-3805-2025-7-2-10 |
Юбилейное интервью с доктором юридических наук, профессором, заслуженным деятелем науки Российской Федерации, генерал-майором внутренней службы в отставке Романом Анатольевичем Ромашовым
Владислав Панченко (В.П.): Уважаемый Роман Анатольевич, в последнее время усилился накал научных дискуссий в такой, на первый взгляд, полностью исследованной области, как теория правопонимания. С чем, на Ваш взгляд, связан столь активный интерес, и можете ли Вы предложить собственную теоретическую модель понимания права.
Роман Ромашов (Р.Р.): Прежде всего, хотелось бы уточнить вопрос о том, какое время мы называем «последним». Восприятие феномена времени как ограниченного хронологическими сроками смыслового контекста используется, как правило, по отношению к деятельностной характеристике правореализационного процесса, когда мы говорим об особенностях действия права «во времени», оперируя при этом понятием «юридическая сила» правового предписания. По сути своей, речь идет о «жизни» правовой материи и «действенности» правовой энергии, воплощенных в бытийных явлениях, называемых «правовой реализм» и «живое право», достаточно активно обсуждаемых как в теоретической, так и в отраслевой юриспруденции на современном временном этапе, который ранее был назван «последним временем», а чаще называется «эпохой правовой постнеклассики» или «правовым постмодерном».
Условным началом «последнего времени» является трансформация российской государственно-правовой системы, последовавшая в связи с распадом СССР и разрушением мировой системы социалистического права. Возникшие на постсоветском пространстве суверенные государства позиционируют себя в качестве самостоятельных (суверенных) политикоправовых образований, стремящихся проводить собственную международную и внутригосударственную политику и выстраивающих свои коммуникации с Российской Федерацией (закрепившей на конституционном уровне (ст. 67.1) собственное правопреемство по отношению к СССР), как в конструктивном, так и в нейтральном, а также в недружественном форматах1
. В складывающейся ситуации возникает потребность пересмотра ряда концептуальных теоретических основ советского государства и права, которые в условиях существующей на сегодняшний день реальности утратили свою актуальность, что обусловливает необходимость формирования новых моделей и идейно-теоретических позиций.