В статье «Конституционно-правовое закрепление государственной символики» автором был рассмотрен мировой опыт правового регулирования данного вопроса в истории и современности, классифицированы подходы к установлению символов государственности в конституционных актах. Данная статья продолжает исследование ранее поднятой темы.

Прежде всего автор должен исправить сделанное в предыдущей работе утверждение, что «первой страной, специально выделившей в конституции положения о государственной символике, стала Россия». Удалось найти более ранний пример: Конституция Болгарского царства 1879 г. уже содержала четвертую главу под названием «О гербе царства, о печати и национальном флаге».

Следует также остановиться на государственном атрибуте, которым, в отличие от герба, флага и гимна, обладают не все страны, но все же достаточно многочисленная их группа. Речь идет о девизе, в емкой (чаще всего из трех слов) формулировке выражающем основополагающие ценности данного государства.

Родоначальником этого рода символов стал знаменитый лозунг Великой французской революции «Свобода, равенство и братство». Впервые он прозвучал 5 декабря 1790 г. в речи Максимилиана Робеспьера «Об организации Национальной гвардии», которая легла затем в основу декрета 27–28 апреля 1791 г. Согласно декрету, эти слова были помещены на униформу и знамена национальной гвардии. Преданный забвению во время реставрации монархии, девиз вновь был возрожден Второй республикой в недолговечной Конституции 1848 г. Ее преамбула указывала: «Французская республика демократична, едина и нераздельна. Свобода, равенство и братство — ее принципы. Семья, труд, собственность, общественный порядок — ее основы».

В период Третьей республики девиз не получил конституционного закрепления (как известно, конституцию ей заменяла совокупность законов об устройстве органов власти), но широко использовался в официальной атрибутике.