Деятельность татуировщиков и тату-салонов и ее результаты с точки зрения гражданского и предпринимательского права
Аннотация
В этой статье авторы рассматривают деятельность по нанесению татуировок как творческую, экономическую, предпринимательскую, не подлежащую лицензированию, основанную на договорах об оказании услуг и смешанных договорах; показывают, как могут разрешаться конфликты между авторскими правами на татуировки и личными правами их носителей; моделируют варианты конфликтов по поводу нанесения татуировок, содержащих чужие товарные знаки; обсуждают вопрос о возрасте, с которого человек может давать согласие на нанесение ему татуировки.
Ключевые слова
Тип | Статья |
Издание | Право и бизнес № 02/2025 |
Страницы | 6-14 |
DOI | 10.18572/2712-8865-2025-2-6-14 |
Сегодня татуировки переживают период необычайной популярности. Для современных людей они перестали быть признаком принадлежности к некоторым специфическим субкультурам, профессиям или преступному миру, свидетельством досадных ошибок молодости. Высокохудожественные татуировки украшают тела вполне благополучных и образованных людей. Так что расхожая фраза Джека Лондона «Покажите мне человека с татуировкой, и я покажу вам человека с интересным прошлым» сегодня утратила былой смысл.
Георгий Данелия (который более всего известен как кинорежиссер, но у него были и архитектурное образование, и талант рисовальщика) в книге «Безбилетный пассажир» вспоминает, как еще во время своего военного детства, лет в двенадцать, научился делать татуировки и «стал модным татуистом — выкалывал якоря, сердца, кинжалы...» Однажды, правда, случилась неприятность: выполняя заказ известного хулигана Жоры (изобразить на плече могильный холмик с крестом и надпись: «Нет в жизни счастья» за вознаграждение — две папиросы), юный мастер пропустил в слове «счастья» вторую «с», и получилось «Нет в жизни счатья». Возмущенный клиент собирался отлупить незадачливого мастера, но тот предложил незамедлительно исправить недостатки: надпись замаскировать аккуратной широкой чертой, сверху выполнить тот же текст без ошибок, а в качестве компенсации за моральный ущерб на другом плече вытатуировать кинжал, обвитый змеей с чешуей. Жора на черту и на кинжал согласился, но писать что-либо еще на его теле категорически запретил.
Юриста эта история может натолкнуть на размышления и о гражданской дееспособности малолетних, и об авторских правах на изображение, нанесенное в качестве татуировки, и о квалификации договора о нанесении татуировки.
Вспоминается и другой литературный пример, в котором описывается уже послевоенная действительность, — из книги Веры Пановой «Сережа». В поселок, где происходят основные события повести, приехал Васькин дядя, моряк, и во время купания в реке произвел ошеломляющее впечатление на героев повести своими татуировками. Мальчишки решают по его примеру сделать себе татуировки, старшим выкалывают затейливые рисунки, а самым маленьким мальчикам, дошкольникам, — их инициалы: «букву шы» Шурику и «букву сы» Сереже (Сережа впоследствии долго болеет из-за занесенной инфекции). Для юриста и тут есть над чем поразмыслить — от вопроса о том, с какого возраста согласие человека на нанесение ему татуировки имеет юридическое значение, до дифференциации правового режима различных татуировок (букв «шы» и «сы» с одной стороны и рисунков — с другой).
В этой статье мы остановимся на нескольких вопросах: на особенностях интеллектуальных прав на татуировки и их конфликтах с личными неимущественными правами носителя татуировки, прежде всего — правом на облик; как квалифицировать договор о нанесении татуировки; подлежит ли коммерческая деятельность по нанесению татуировок лицензированию и можно ли ее осуществлять в рамках самозанятости.