Непременным условием существования конституции как нормативного регулятора общественных отношений является ее реализация. Традиционно выделяют модели непосредственной и опосредованной реализации конституции как системы правовых средств, обеспечивающих практическое осуществление ее предписаний и достижение целей регулирования.

Модель непосредственной реализации используется для норм конституции о полномочиях высших органов государственной власти. В США, Канаде, Индии эти нормы признаются самоисполнимыми и реализуемыми напрямую; в Венгрии, ФРГ, Хорватии и в Российской Федерации также общепринята их непосредственная реализация. В США и Канаде с позиции самоисполнимости объясняется и непосредственная реализация конституционных норм — принципов, целей и ценностей, норм об основных правах человека: они реализуются добровольно в правомерном поведении, поскольку достоверно отражают правила, разделяемые большинством и напрямую применяются судами. Особенностью Конституции Индии 1950 г. являются указания на конкретизацию законами ее норм об основных правах, а также на невозможность непосредственного применения Преамбулы и ч. IV. Однако решениями Верховного Суда непосредственное действие было придано и этим нормам.

В конституциях Венгрии, ФРГ, Хорватии закрепляется непосредственное действие норм об основных правах, а в Конституции Российской Федерации — прямое действие всех ее норм. Но, несмотря на это, значительная часть конституционных норм указывает на необходимость принятия законов, обеспечивающих их реализацию, что обусловливает влияние модели опосредованной реализации. Однако конституционными судами этих государств непосредственная реализация распространена не только на нормы об основных правах, но и на нормы — принципы, цели и ценности. Федеральный конституционный суд признал непосредственную реализацию всех норм Основного Закона ФРГ 1949 г. в публично-правовых и в частноправовых отношениях, а затем обязал правительство реализовать основные права и конституционные ценности при отсутствии законов. Аналогичные решения принимались Конституционным Судом Республики Хорватии в отношении нормы о конституционных ценностях. В Российской Федерации непосредственная реализация конституционных норм подтверждена постановлением Пленума Верховного Суда, обязавшим суды применять нормы, не указывающие на принятие законов, а также при выявлении пробела в законодательном регулировании. Напротив, в Венгрии непосредственная реализация конституции ограничена: по смыслу ст. R(4) и 28 Основного Закона 2011 г. он составляет основу толкования законов, однако применять его напрямую могут Конституционный Суд и Курия, осуществляющая конституционное толкование законов.

Возможные неблагоприятные последствия непосредственного применения конституций «ординарными» судами — разночтения в понимании ими конституционных норм и размывание конституционного правопорядка. Способом преодоления их может быть заимствование опыта Венгрии по разъяснению высшими судами конституционного смысла законов или содержания конституционных норм для восполнения законодательных пробелов.