С точки зрения уголовного закона и квалификации каждое деяние должно иметь диспозитивное определение и признаки совершения, прежде всего по степени общественной опасности, признаваться противоправным, при условии которых подлежит криминализации и может выделяться в качестве отдельного уголовно-правового состава. В этом значении институт неонатицида в теории уголовного права детально не разработан, а с учетом высокого процента латентности не нашел точного отражения в российском уголовном законе.

В ст. 106 УК РФ предусмотрена ответственность, когда мать совершает убийство своего новорожденного ребенка. Но указанная статья не названа данным институтом, хотя именно данный уголовно-правовой состав, подходящий к неонатициду, предусматривает совершение такого противоправного деяния. При этом законодатель также не указал, кто понимается под новорожденным ребенком. Из-за этого возникают трудности уголовно-правовой оценки деяния, поскольку непонятно, в течение какого времени ребенок будет считаться только что родившимся. Исходя из медицинских критериев, «новорожденный (neonatus) — ребенок с момента рождения, первого вдоха и перерезки пуповины до четырехнедельного возраста. Главные особенности периода новорожденности в первые минуты и часы жизни заключаются в том, что новорожденный переходит от внутриутробных к внеутробным условиям существования». Но Большая медицинская энциклопедия не содержит понятия неонатицида. Как указывают М.Ю. Жирова, С.В. Кондратюк, впервые термин «неонатицид» в научной литературе использовал P.J. Resnick в своей работе 1970 г. для описания убийства младенцев в течение первых 24 часов жизни. Он, а позже и другие авторы утверждали, что это особая форма убийства детей, которое обычно совершает мать, пережившая нежелательную беременность.

Это суждение после его дальнейшего изучения подвергалось дополнениям, поскольку убийства совершались матерями, которые и желали беременности, и были готовы к этому. Несомненно, для того периода времени определение такого деяния в научной литературе имело большое значение, так как его использование послужило развитию института неонатицида как в зарубежных странах, так и в России.

В англосаксонской правовой системе для обозначения убийства новорожденного ребенка понятие «неонатицид» или «неонатоубийство» применяется не только к матери, но и к отцу ребенка, что отсутствует в российском законодательстве, поскольку ст. 106 УК РФ указывает на одного субъекта противоправного деяния — мать.

При этом в английской системе уголовного права нет такого состава преступления, как неонатицид. Соответственно, привлечение женщин к уголовной ответственности за смерть новорожденного ребенка при рождении и после и квалификация данных преступлений порождает коллизии. Так, М.Ю. Жирова и С.В. Кондратюк отмечают, что «сложности возникают из-за того, что в законе проводится различие между плодом и уже родившимся ребенком, обладающим в силу самого факта рождения правоспособностью, а также из-за различных уровней защиты, предполагаемых для каждого из них». Как мы понимаем, это связано с правоспособностью новорожденного. То есть, пока он не родился и является плодом, так как находится еще в утробе матери, плод не обладает правоспособностью, значит, за убийство плода не будет никакой ответственности, поскольку на момент совершения противоправного деяния новорожденный ребенок должен родиться и быть живым и правоспособным. «Закон исходит из того, что живым можно признать новорожденного, если его тело полностью вышло из родовых путей, не осталось внутри матери и существовало самостоятельно».